На благо чужого мира. Выходец
Шрифт:
Секунды тянулись долго, а Манарис все еще ничего не говорил – ошибся новобранец или все-таки нет.
И тут благодаря своим «рабочим» очкам Кальвадос заметил, как множество птиц взмыли вверх как раз над тем участком леса. Одновременно подскочил Манарис. Глаза его блестели в предвкушении последующих событий. Удар колокола звонко разнесся по всему поселению. К вышке побежал со стороны казармы один из солдат выездного десятка. Выкрикнув направление всплеска аномалии, Манарис повернулся к Кальвадосу.
– Глазастый же ты парень, я еле рассмотрел.
Кальвадос сел обратно на свое место.
– Эх, повезет сегодня десятку Гурнса. А нам тут сидеть до следующего утра, - немного грустно сказал он сослуживцу. Конечно, замечательно, что их тихую размеренную жизнь всколыхнуло хоть какое-то событие, но жаль – сегодня он далек от непосредственного участия.
– Ничего, парень, скоро узнаем новости. А уж если ребята вернутся с уловом, будет о чем поговорить вечером, - похлопал Манарис его по плечу и стал спускаться вниз, все-таки смена сдана, работа сделана, остальное за другими.
А тем временем во дворе казарменной части суетился выездной десяток. Периодически Кальвадос отрывался от созерцания леса и смотрел вниз, как мелкие с такой высоты люди бегут одевать снаряжение, а потом седлать лошадей. И вот в скором времени десяток уже выехал за ворота.
До того, как вернулся патруль, Кальвадос успел побывать на вышке еще раз. Откровенно скучая, но, не забывая делать и свою работу, он с нетерпением ждал, когда будут известны новости о всплеске этой аномалии. Наконец, послышался топот копыт со стороны ворот. Новобранец как раз слазил с вышки.
Новости не представляли интереса – патруль никого не нашел, несмотря на то что облазили дыру вдоль и поперёк, разделившись на два отряда. Но и об этом поговорить вечером в таверне за кружкой пива у Кальвадоса б не получилось – на вышке дежурили и ночью.
Когда еще во время стажировки он узнал о ночных дежурствах, то вначале никак не мог понять, что можно увидеть ночью в обзорную трубу кроме звезд и лун Варидии. Потом ему показали ночную линзу, надеваемую на окуляр прибора. И опять же линза гномьей работы. Видно, правда, не так далеко, как днем и Кальвадосу казалось, что он смотрит через прибор ночного видения – изображение просматривалось в зеленоватом свете.
Этого было недостаточно, чтоб наблюдать за всплесками аномалий, поэтому использовалось еще одно средство – отвар «эльфийский глаз».
О травах, используемых в этом снадобье, он слышал на уроках травологии, где их ознакомили с флорой Варидии. Благодаря полученным знаниям выпускники могли сделать лекарственное или другое средство если придется. Или хотя бы знали, какое растение не следует употреблять, чтоб не отравиться или умереть. Конечно, большинству патрульных далеко до мастерства пришлых эльфов, которые почти утратив свою природную магию или что у них там имелось, все же не растеряли способности к взаимодействию с природой. Но и подобные снадобья, приготовленные людьми, способны кое-что компенсировать.
Вот
За неделю дежурства его десятка, парень успел побывать и на посту у главных ворот, и у «калитки». Повезло еще пару дней менять смены на вышке, но больше никаких всплесков не случалось и оставалось лишь осматривать окрестности, которые выглядели довольно однообразно – небо, верхушки деревьев, поля между чертой леса и поселением да пролетающие птицы.
Скрип досок и брусьев, выдерживавшей напоры ветра вышки не давал заснуть на смене. Порой он даже переживал – а каково это сидеть тут в непогоду?
За ту неделю, что пришлась на отдых, не выдержав скуки и однообразных занятий, Кальвадос вызвался одним из провожатых в деревушку – работяги из Каньи везли продавать молочные продукты, грибы и лесные ягоды. К таким небольшим караванам всегда ставили и одну-две пары патрульных из отдыхающих. Конечно, местные мужики тоже не лыком шиты, но парочка профессиональных солдатов никогда не будет лишней, так поговаривал ир Гролс.
Нашлись и другие желающие съездить за лес развеяться, но Кёрсп будучи ранее офицером от своего десятка уговорил своих ребят пустить новобранца вперед жребия, им-то уже привычней жить по такому распорядку, а ему пока тяжело. Да и кто знает, когда местные на базар снова поедут – через месяц или через два, парень к тому времени совсем заскучает.
От деревушки было не так далеко до постоялого двора «У двух дорог» и пока мужики сбывали свои товары, Кальвадос, предупредив напарника, отлучился в трактир передать пару писем и спросить, нет ли ему почты. К сожалению, в оставленных почтовой конторой депешах и посылках не обнаружилось адресованных ему писем.
Наверное, Рилл еще только обживается в резервации, а ир Алессоро занят делами.
Эх, как он сейчас им завидовал! Хоть жизнь и работа англичанина наполнена риском и опасностью, но это куда интереснее простых дежурств. А Рилл так увлечен своими идеями и стремлениями, что учеба и спокойные будни ему только в радость будут. Да уж, а как он жалел, когда в Райволасе на него сваливались различные неприятности. Сейчас бы он только радовался предстоящей дуэли, поездкам по столице и возможным опасностям.
«А какие в Райволасе девушки! – мечтательно вспоминал Кальвадос, возвращаясь в Каньи с обозом. – Не то, что тут. Они, конечно, попроще нравом, чем столичные, да вот только приятнее смотреть на красиво одетых барышень с аккуратными прическами, чем на обломанные ногти, натруженные руки и повязанный на голове платок. К тому же многие уже замужние…»
В общем, окончание веселой студенческой жизни и обрастание новыми заботами не только на Земле стало печальным моментом для нормального среднестатистического человека.