На черный день

Браун Фредерик

— Ладно. Вскрой одну и разберись. Я жрать хочу!

— А кто не хочет? Но ведь они живые. Так сказано на банке. Они залиты каким-то питательным раствором...

— Ну, живые. А что, есть закон, запрещающий вытаскивать их и убивать?

— Тут есть еще и рисунок...

— Ну и?

— У них здоровенные клешни. Сдается мне, человек может лишиться пальца после одного хорошего

щипка. Что они имели в виду, высылая такое?

— Послушай, Пинки, я занят. Делай что хочешь. И не трогай меня. Мне нужно покопаться в этом генераторе. Если он хоть раз закапризничает — нам хана. Исчезни!

— О'кей. Я открою одну и гляну, что выйдет.

* * *

Тишина нарушалась разве что клацаньем челюстей. Еда была вкусной. Кэт Зул, Верховный Главнокомандующий Зардорианского Королевского флота, покоился без движения у дальнего конца стола на подобающем месте, со вздутым брюхом и закрытым глазом.

На другом конце стола два голодных рта дружно заорали:

— Добавки!

Пинки засиял от восторга, взял блюдо с возлежащим Кэт Зулом и передал его двум проголодавшимся электронщикам.

— Угощайтесь, парни. Их полно там, откуда они прибыли. — Он и себе взял еще кусок. — Это куда круче курятины! Судя по их строению, тут хватит ножек на всех!

Он снова надвинул на покрытый испариной лоб белый колпак шеф-повара и окинул радостным взглядом группу техников и строителей. Это был праздничный день. Никто никогда до этого не просил добавки его стряпни.

— Пинки!

— Что, Мак?

— Скажи еще раз, как они называются эти штуковины?

— Омары. Хотя, они явно не похожи на тех, что нарисованы на банках. По-моему, тот малый, который делал этикетку, был одним из этих, как это, абстракционистов. Знаешь, эти оригиналы, что рисуют предмет не как он есть, а так, как бы он выглядел, если бы был...

— Да-а... — сказал Мак. — Конечно-конечно...

И тут он заметил бинт на правом указательном пальце Пинки:

— Тебя все-таки ущипнули, как я погляжу?

Пинки поднял вверх свой палец и с интересом осмотрел его.

— Действительно, неприятная ранка — почти до самой кости. Она как раз

напоминает мне, когда же один из ваших чудо-механиков исправит консервный нож? Уже месяц я бегаю за вами, но только и слышу, что одни обещания.

— Завтра. Первым же делом! — сказал Мак.

— Завтра. Всегда завтра, — пробурчал Пинки. — Глянь на этот палец. Это никакой не укус — я порезался о край банки. Меня никак не могли укусить. Правда, я был совсем готов открыть первую банку, но засмотрелся на этикетку. И чем дольше я разглядывал рисунок, тем меньше мне улыбалось смотреть, как это оно станет шастать по камбузу. И знаете, что я сделал?

— Нет, — спокойно сказал Мак, отрывая еще одну ногу от туловища Кэт Зула, смачно при этом чавкая.

— Так вот. Готовлю я, как вы знаете, интуитивно...

Его слушатели издали коллективный стон. Каждый раз, как на Пинки находило вдохновение, это выливалось в добрую пригоршню кэрри.

— ...однако, на этот раз я решил шуровать строго по книге. В рецепте сказано: тщательно прокипятить это в течении двадцати минут — нет проблем. И когда котел кипел вовсю, я забросил дюжину и прикрыл крышкой. Я прикинул, что им по барабану, как вариться — в банке или нет. Но зато меня не волновали их клешни... А они в натуре были живыми. Слышно было, как они трепыхались внутри банок первое время.

Мак почувствовал себя неуютно:

— Не пойму, как человек может подвергать зверушек таким страданиям. В следующий раз ты все же открой банку и первым делом убей их. Если будет страшно, позови меня — я приду и сделаю эту работу для тебя.

— В этом нет нужды, — успокоил Пинки. — Эти твари ничего не чувствуют. У них вообще нет нервов. Так сказано в поваренной книге.

— Ну, раз там так сказано, — не огорчился Мак, — то видно так оно и есть. Ты только подавай их к столу именно в таком виде, как сегодня вечером, — и я буду счастлив.

Он ослабил свой ремень, откинулся назад и удовлетворенно вздохнул.

Пинки не слушал. Он с нетерпением ждал, когда пора будет готовить завтрак.

Добавить чуть-чуть кэрри...