На что похожа любовь?
Шрифт:
Глава 3
Неожиданное предложение
Мы сидели в кафе уже второй час. Мама себя чувствовала превосходно: она встретила парочку знакомых, с которыми можно болтать просто так, без конкретной цели (а цель у нас была одна! Хоть как-то заявить о дурацких сказках! Чтобы их заметили, напечатали и дали денег!) и наслаждалась беседой. Даже кофе заказала.
Я же, закрыв щёки руками, напряжённо вслушивалась в беседу. Тётки громко обсуждали программу детского фестиваля, спорили, радовались. Мы обе были чужими тут, и я, и мама. Это раздражало. Наконец, я услышала:
– Вот тут бы интерктивчик сделать! По каким-то сказкам!
Я быстро глянула на маму. Ну? Скажи про своих мышей! Давай! Не молчи! Чего пришли вообще?! Ты ведь не боишься уже! Знакомых встретила, они поддержат!
– По каким сказкам? – спросила моя соседка-толстушка, которая обгрызла наконец на своей пицце все корочки и теперь принялась слизывать начинку. Смотреть на неё было неприятно, хотелось предложить салфетку.
– Хотелось бы по современным, – подал голос кто-то, – не Андерсена же по сотому разу представлять!
«Мама! Подай голос!» – сквозь зубы пробормотала я, уставившись на кусок пиццы, с которого толстушка слизнула помидор.
На самом краешке висел шампиньон и грозил упасть на колени к толстушке и измазать соусом её светлую юбку.
– А что? – возмутилась толстушка, – Андерсен – гениален! И не надо нам этих современных писак!
Мне захотелось, чтобы шампиньон всё-таки упал ей на юбку!
Потому что её слова услыхала моя мамочка. Она оторвалась от своей Невероятно Важной Беседы, пару секунд смотрела на толстушку и… опустила взгляд. Протянула руку, взяла салфетку, стала складывать из неё лягушку (это, поверьте, она умеет! Это вам не с кассиром спорить и не в ЖЭКе отстаивать свою правоту!)
В общем, мамочка изобразила полнейшее поражение. Ах, ах! Ведь сказали же: «Не надо современных писак». Ну она и не полезет. Не надо так не надо. Лучше продолжить Увлекательнейшую Беседу с…
– А почему вам не нравятся современные писатели?! – услышала я чей-то голос.
Ещё четверть секунды. И я поняла, что голос-то мой. Мой!
– Не то чтобы не нравятся, – мило улыбнулась толстушка, отправив в рот кусочек жёлтого перца (шампиньон цеплялся за край пиццы, как утопающий за борт лодки), – просто их нет. Никто сегодня не пишет сказки.
– Ну почему же не пишет, – не унималась я, – вы не читали сказки
– Розановой? – переспросила толстушка.
– Я читала! – вдруг подала голос девушка с двумя косами напротив меня.
Мне она сразу показалась милягой.
– Ничего особенного, – добавила девушка с косами, – не зацепило. Они, к тому же, не напечатаны нигде.
«И что я в ней милого нашла?» – подумала я, а вслух сказала:
– Знаете, есть вещи, которые взрослых не цепляют, а детям нравятся, кстати, я сама видела, как дети слушали! Автор читал эти сказки вслух в детском саду.
– Но тут ведь автора нет, – сказала другая тётенька, темноволосая, в очках, – так что и спорить о сказках нечего.
Она сидела справа, в торце стола, и, видимо, всем тут заправляла.
– Если бы автор был тут, если бы он предложил эти сказки на интерактив…
– Знаете, – сказала я, – вы не поверите…
– Верочка, ну не надо, – испуганно сказала мама.
– Вы автор? – спросила тётенька деловито. – Интерактив проведёте?
– А как это – интерактив? – растерялась мама.
– Ну, что-то типа игры с детьми.
– Играть я не умею, – извиняющимся голосом сказала мама.
– Ты можешь их вслух почитать, – подсказала я, – как в саду!
Господи! Неужели она не понимает, что главное – засветить её сказки на этом фестивале! Чтобы издатели обратили на неё и на них внимание! И напечатали!
– Вслух – могу, – согласилась мама с таким видом, словно ей предлагали станцевать на этом фестивале голышом, распевая при этом скабрезные частушки, – я, правда, тихо читаю… И ещё могу заикаться от волнения.
– Нет, – строго сказала главная тётенька в очках, – читать вслух там ничего не нужно. Там шумно. И интерактив будет в проходном зале. Стол, стулья вокруг. Надо будет занимать чем-то детей. А чтением вслух никого не займёшь…
– Но… – начала я.
– Но, – подхватил кто-то другой.
На этот раз я была уверена: голос не мой. Я выглянула из-за толстушки и обнаружила, что голос подал парень! Тот самый, который смеялся над моими жёлтыми щеками.
– Но вы сможете их рассказать? – спросил парень, обращаясь… нет, не только к моей маме, но и ко мне.
Мама молчала, как будто парень обратился только ко мне.
– Можем, наверное, – неопределённо сказала я.
– Помните, у нас спектакль кто-то показывал на прошлом фестивале? – спросил парень, обращаясь к темноволосой тётеньке. – Кузнецова, кажется… «Сказки про вредин». Их ещё в журнале напечатали, «Семья и школа», помните?