На дальнем рубеже
Шрифт:
– Знаете, что мне это напоминает, – неожиданно сказала Симона. – Наверное, так же рассуждали английские офицеры перед войной за независимость США. Мол, все благополучно, надо только склад оружие в Конкорде конфисковать. А что получилось?
Все молчали. Почти все присутствующие были либо настоящими американцами, либо потомками американских колонистов, переселившихся на Новый Техас. И хотя эти люди были безусловно лояльны Империи, все же память предков, свергнувших некогда власть английского короля, давала о себе знать. 'Другое дело, что к моменту подписания Имперского Договора в 2299 США явно– Империя Земли, – демократическое государство, – ответила Валерия Шеннон. – Мы сами избираем Сенат, формирующий правительство, сами избираем губернатора. И если кто-то хочет сменить нашу демократию на власть всяких граждан, которые даже свои подлинные имена скрывают, то их надо унять. Мы и унимаем. Кстати, я наверно, исполню свою студенческую мечту – добьюсь ареста миссис 'гламурного профессора'.
– Кто такая, почему не знаю? – вмешался Джон.
– Мария Монтгомери, профессор социологии Новотехасского Университета, – охотно объяснила Валерия. – Вдова мало кем оплакиваемого клон-профессора Монтгомери. Ей пятьдесят пять, но она еще очень красива – благодаря стилистам и косметологам. Из-за этого ее так и прозвали. Кстати, стерва редкая, меня сильно мучила в мои студенческие годы. Но арестовать ее нужно не поэтому, а из-за связей с 'Сынами свободы'. Правда, доказательств против нее пока нет. Только слухи. Но когда доказательства будут….
'Слышал бы мисс Валерию кто-нибудь посторонний, подумал бы, – какие несчастные люди эти революционеры, как их, бедных, преследуют, – подумал Джон, откровенно любуясь Валерией. – Но мы знаем, что 'Сыны свободы' – преступники, и, дай им волю, зальют кровью планету. И не одну'.– Кстати, анекдот, – вмешался он. – Когда на Санкт-Петербургском саммите шведская делегация узнала, что именно Стокгольм должен стать столицей Империи Земли, и что их королю предстоит исполнить роль 'символа единства человеческой расы', они не были в особом восторге. Боялись, что их удобная 'хата с краю' окажется в центре мировой политики. Пришлось великим державам объяснить скандинавам, что за нейтралитет следует платить.
Разговор постепенно отошел от политики к местным сплетням. И, хотя и еда, и выпивка у Шеннонов были отменные, вечер оставил после себя какое-то неприятное послевкусие. Когда вечеринка закончилась, и гости стали расходиться, Джон перехватил чету Локвудов у машины.– Миссис Локвуд, думаю вы правы, – быстро заговорил он. – 'Конкордом' может стать арест кого-либо из лидеров оппозиции. И тогда на Новом Техасе произойдет революция, подавить которую мы не сможем.
– Армия…, – начал было полковник Локвуд.
– Стоящий здесь армейский корпус способен разобраться со всеми верными Империи силами, которых тут ровным счетом – две бригады Звездной пехоты, плюс мелочь вроде планетарной полиции, – резко ответил Риччи,
– И что ты предлагаешь, сынок? – фыркнул генерал Локвуд. – Мы не можем уйти с планеты.
– Мы – нет, наши головы мы давно продали, – вздохнул Джон. – Но семьи офицеров мы вывести можем.
– Пожалуй, я давно собиралась навестить нашу дочь в Америке, – заметила Симона. – Она как раз оканчивает школу и готовится поступать в университет. На июнь я уже могла бы купить билет.
– Хорошо, – генерал Локвуд кивнул. – Я намекну семейным офицерам, что их женам и детям лучше бы съездить на Землю на каникулах. Ты, Джон, тоже поговори с подчиненными. Но шума не поднимай.
– Спасибо, – подполковник Риччи сел в машину, включил автопилот (все же он был нетрезв) и откинулся на сиденье.
'Паршивый выдался вечер, – подумал он. – Надеюсь, что мое предсказание окажется ложным. Все равно я на Кассандру не похож'. 15. 15 мая 2766 г. Планета Дальняя, город Порт-Артур.– Проходите, гражданка Симонова. У вас 30 минут времени.
Тюремный стражник открыл железную дверь, и впустил Анну Симонову в комнату свиданий. Женщина вошла в комнату свиданий и опустилась на стул около разделявшего помещенье барьера (до пояса – бетонного, выше из высокопрочного стекла). Отверстий в стекле не было: разговаривать можно было только через коммуникаторы, расположенные с обеих сторон стекла. Сайман Уайт вошел в свою половину комнаты в сопровождении охранника, Одетый в оранжевую робу, он выглядел еще более бледным и изможденным, чем обычно. Сев на стул 'верхом', Сайман поздоровался с женой.– Мне нужно, чтобы ты наняла мне нормального адвоката. Петр Козырев из Порт-Артурской коллегии адвокатов. Берет он дорого, так что придется позанимать деньги.
– Значит, ты попользовался мной, теперь хочешь запустить руку в отцовский кошелек? – жестко ответила Анна. – Интересно, что совсем недавно ты хотел меня бросить. А как попал в переплет, тут же я понадобилась.
– Это ложь, – заявил Сайман, глядя жене прямо в глаза. – Вся эта история – провокация Госбезопасности. Воспользовались, что я – ссыльный. И что меня некому защитить. От избытка чувств он даже всхлипнул.
– Ну, конечно. Двести тысяч кредитов и 'чистые' документы, я тебе дать не могу, но могу избавить тебя от моего общества. Ты ведь сам этого хотел. И не ври, это не провокация. Я до сих пор помню, как ты был доволен, когда я купила эту шубу, – тут она повела покрытыми мехом лесного горностая плечами. – Я подаю на развод.
'Сволочь этот Коротков, – подумал Сайман. – Он меня и заложил, больше некому. Он за это заплатит'. Но сказал он иное.