На дальних мирах. Сборник научно-фантастических произведений
Шрифт:
— Я остановился в отеле «Президент», — сказал Хилгард. И я не женат. Сегодня утром я приехал на черном такси марки «Форд», а моего водителя зовут Чучо.
Честная, располагающая улыбка не сошла с лица мексиканца, но рот немного перекосился, и во взгляде появилось что-то враждебное, словно он решил, будто гринго хочет вовлечь его в какой-то непонятный и недобрый розыгрыш.
— Я знаю Чучо, — медленно произнес водитель. — Сегодня утром Чучо повез в Хочимилько каких-то американцев. Может быть, он возил вас вчера?
— Мы еще с вечера обо всем договорились и встретились с ним сегодня у отеля «Президент». Мне это
— Вон ваша жена, сеньор, — холодно произнес мексиканец.
Хилгард повернулся. Стройная, привлекательная женщина лет за тридцать с короткими волнистыми волосами и внимательным открытым лицом пробиралась в их сторону мимо беспорядочно расставленных сувенирных киосков у входа на стоянку.
— Тед! — крикнула она. — Я здесь!
Хилгард смотрел на нее в полном недоумении: никогда раньше он не встречал эту женщину. Когда она подошла, он все же заставил себя улыбнуться. Что можно сказать в такой ситуации, если он даже не знает, как ее зовут? Извините, мадам, но я вовсе не ваш муж? Может быть, подумалось ему, это какая-нибудь телевизионная программа, из тех, чьи создатели разрабатывают сложные сценарии, чтобы разыграть ничего не подозревающую жертву, и он оказался в центре подобного розыгрыша? Видимо, когда им надоест эта игра, его завалят призовыми образцами домашней утвари и билетами бюро путешествий… Извините, мадам, но я на самом деле не тот, кто вам нужен, хотя зовут меня точно так же и мы невероятно похожи… Так и сказать?
Она подошла ближе и заговорила:
— Жалко, что ты не полез со мной на пирамиду. Знаешь, что там происходило последние полчаса? Празднование весеннего равноденствия. Это какой-то ацтекский обряд. Благовония, ритуальное пение, зеленые ветви, две белые голубки, которых только что отпустили… Захватывающее зрелище, и я засняла на пленку практически все. Подержи, пожалуйста, — без перехода добавила она, снимая с плеча тяжелую сумку с аппаратурой и вручая ее Хилгарду. — Боже, какая жара! Тебе понравился тот храм? Мне очень не хотелось тащиться туда по жаре пешком, и я надеюсь, что не пропустила ничего…
— Уже поздно, миссис. Мы едем в город? — вмешался в разговор водитель, стоявший неподалеку.
— Да, конечно. — Она заправила в брюки выбившиеся полы рубашки, взяла из рук Хилгарда сумку с камерой и двинулась вслед за водителем к «фольксвагену». Хилгард продолжал в растерянности стоять на месте, тщетно высматривая на стоянке Чучо с его старым черным «фордом» и лихорадочно пытаясь сообразить, как ему поступать дальше. Сделав несколько шагов, блондинка обернулась, нахмурилась и спросила:
— Тед? В чем дело?
Хилгард издал какой-то невразумительный звук и в замешательстве махнул рукой. Может быть, сказал он себе, на него нашло затмение? Или же приступ головокружения у храма Кецалькоатля случился из-за солнечного удара, и теперь у него отшибло память? Может быть, она действительно его жена? Хилгард был совершенно уверен, что прожил холостяком всю свою
Он совершенно не представлял, что делать дальше. Пальцы рук дрожали, ноги превратились в застывшие глиняные глыбы. Словно в полусне, Хилгард двинулся к «фольксвагену». Открывая дверцу машины, водитель бросил на него презрительно-ядовитый взгляд, предназначенный, видимо, для тех гринго, которые так набираются в середине дня, что даже не могут вспомнить, есть у них жена или нет.
Всю дорогу до Мехико женщина оживленно говорила об их планах. Как понял Хилгард, во второй половине дня они собирались посетить музей антропологии в парке Чапультепек, а на следующее утро должны были отправиться или в Куэрнаваку, или в Гвадалахару — в зависимости от того, кто из них возьмет верх в полусерьезном споре, завязавшемся несколько дней назад. Хилгард, как мог, поддерживал разговор, но в конце концов замолчал, сославшись на то, что устал и перегрелся на солнце. Вскоре навстречу им поползли серые языки смога, и они въехали в пригороды Мехико. Машин в это воскресенье было на дорогах немного, поэтому шофер лихо промчался по широкой Пасео де па Реформа, резко свернул к району Зона-Роса и высадил их напротив изящной черно-белой башни отеля «Сенчури».
— Оставь ему на чай побольше, дорогой, — сказала женщина Хилгарду. — Мы задержали его дольше, чем следовало.
Хилгард вручил хмурому водителю две бумажки по тысяче песо, махнул рукой, чтобы тот оставил себе сдачу, и они прошли в отель.
— Возьми ключ, хорошо? — сказала она, входя в холл. — Я пока вызову лифт.
Хилгард подошел к стойке и с просительным выражением лица посмотрел на дежурную.
— Добрый день, мистер Хилгард. Надеюсь, вам понравились пирамиды, — произнесла она на беглом английском и вручила ему ключ от номера 177.
Мне это снится, говорил себе Хилгард, вспоминая комфортабельный номер на седьмом этаже отеля «Президент». Сон, галлюцинация. Он вошел в лифт вместе с блондинкой, она нажала кнопку с цифрой 17, и они медленно доехали к себе всего с одной пугающей остановкой между десятым и одиннадцатым этажом, когда вдруг упало напряжение. Номер 177 оказался компактно, без излишеств обставленной комнатой с полукруглой двуспальной кроватью и небольшим баром, заполненным миниатюрными бутылочками и всем необходимым для коктейлей. Женщина достала из бара бренди и спросила:
— Тебе налить рома, Тед?
— Нет, спасибо.
Он принялся бродить по номеру, присматриваясь к деталям. Женская косметика, занимающая почти всю полочку над раковиной: тени, румяна, лосьоны и бог знает что еще. Одинаковые чемоданы в шкафу. Аккуратно развешанные мужские рубашки и пиджак — не его, но такого же типа, что привык носить он. Книга на ночном столике — новый роман Апдайка. Он прочел его несколько месяцев назад, но, очевидно, в каком-то другом издании, поскольку у этого обложка была красной, а он хорошо помнил, что читал книгу в синей.