На дальних подступах
Шрифт:
«Лугу» матросы разгружали быстро и хорошо. Из четырех доставленных батарей три для района Палдиски были выгружены здесь же. Четвертая осталась на борту транспорта — ее надо доставить на мыс Серош острова Даго (Хийумаа).
Две батареи из разгруженных — новые, знаменитые наши стотридцатки. Эти трехорудийные батареи должны были с полуострова Пакри и с острова Малый Рогге (Вяйке Пакри) прикрыть вход в пролив Роггервик с севера. Третью трехорудийную батарею, устарелой системы Канэ, калибра 152 миллиметра, следовало установить на северо-западной оконечности острова Большой Рогге, или, по нынешнему, Суур Пакри. Ее задача — защищать пролив между этим островом
Первая сложность для нас заключалась в том, что для каждой батареи предстояло выбрать сразу по две позиции: одну — временную, для немедленной установки пушек на деревянных основаниях, другую — постоянную, для строительства железобетонных блоков. Конечно, обе позиции должны отвечать боевой задаче, которая может возникнуть в любое мгновение, ведь мы на передовой линии; но главное все же капитально сооружаемые блоки.
Временную позицию для батареи у маяка Пакри определили немедленно; в ночь на 18 октября два трактора ЧТЗ перетащили туда три орудия и боезапас. Батарейцы под командой капитана Башмакова тотчас начали устанавливать пушки. Вроде бы маленькое торжество для нас: всего пять суток прошло после прихода первого военного транспорта КБФ в Эстонию, а начало уже положено.
Но где разместить артиллеристов? В районе Пакри не было никакого жилья, а зима на носу. Нельзя же расселять батарейцев вдали от орудий.
Отдельный саперный взвод лейтенанта Г. А. Егорычева, прибывший на той же «Луге» вместе с начальником инженерной службы капитаном Навагиным, помог артиллеристам установить двадцатиместные утепленные палатки и оборудовать зимний лагерь. Что ж, придется батарейцам зимовать в палатках. Это еще полбеды. Настоящая беда в том, что на Пакри под растительным слоем открылась скала, плотный известняк. А компрессоров и перфораторов на «Лугу» не погрузили. Так что наше торжество оказалось преждевременным. Началась беготня, бомбардировка радиограммами Кронштадта, ожидание. И пока хоть какая, но работа киркой.
А события стремительно развивались. Надо выбирать позиции для остальных батарей, но к нам уже идут новью суда и корабли.
19 октября на рейде Рогтервик отдала якорь плавбаза подводных лодок «Кронштадт». Она не смогла самостоятельно втиснуться внутрь маленького порта к Г-образному пирсу, где еще стояла под разгрузкой «Луга». Пришлось звонить в Таллин, просить помощи у эстонского торгового пароходства, которое, кстати сказать, лучше других учреждений откликалось на наши просьбы. Часа через два пришел мощный буксир «Мерикару», с ним другой — поменьше; буксиры быстро и ловко затащили плавбазу в тесный порт.
Да, конечно, Палдиски без перестройки не может быть морской базой. Понятно, почему наше правительство заранее предусмотрело необходимость базирования флота в Таллине и оговорило это право в специальном соглашении с правительством буржуазной Эстонии.
С плавбазой прибыла группа командиров, сразу же снявшая с нашего штаба многие побочные обязанности; в частности, Сергей Ильич Богданов, назначенный командиром военного порта, и его помощники освободили нас от хозяйственных дел.
Но одновременно рос и масштаб работы.
Комиссию по выбору позиций береговых батарей возглавил известный флотский артиллерист Иван Иванович Грен, в нее вошли военный инженер 1 ранга А. Н. Кузьмин и военный инженер 2 ранга Д. Д. Хохлов. Условились, что комиссия определит места для строительства
Народный комиссар Военно-Морского Флота СССР приказал мне купить на свое имя дом в Таллине. Для какой цели — я не знал. Пришлось все бросить и снова ехать в Таллин. Торгпред П. И. Краснов подтвердил срочность этого дела. Он уже присмотрел такой дом, четырехэтажный, с гаражом на несколько автомашин в подвале, внешне вполне современный и удобный, в чем я убедился в тот же день, осмотрев вместе с Красновым дом снаружи.
Через два или три дня я вновь приехал в торгпредство. Петр Иванович Краснов сказал, что домовладелец заломил высокую цену. Надо поторговаться, деньги-то государственные. Вновь мы — торгпред, его секретарша и я — поехали к владельцу, теперь уже осматривать дом изнутри. Владелец (не помню его фамилию) принял нас в гостиной обширной и хорошо обставленной квартиры. Осмотрели всю квартиру, кухню, даже в ванную комнату заглянули — все очень хорошо, по словам хозяина, все квартиры такие же. Но цена?! Я с трудом удержался, чтобы не свистнуть, когда услышал от домовладельца цену дома. Вежливо попрощавшись и обещая подумать, мы уехали. Почти неделю я торговался с владельцем дома, потрясенный суммой, которую тот заломил. Не доводилось мне владеть домами, и я, конечно, имел ограниченное представление о стоимости многоквартирного дома.
В конце октября 1939 года я стал собственником дома № 40 на улице Pay. Через несколько дней в этом доме разместился отдел тыла КБФ и его первый начальник интендант 1 ранга Андрей Иванович Иванов.
В Таллин были перебазированы из Кронштадта дивизионы старых и новых эскадренных миноносцев, бригада подводных лодок, плавучая база «Полярная звезда» и три сторожевых катера МО; в Палдиски прибыл 24-й дивизион подводных лодок-малюток. С меня свалилась забота по обеспечению кораблей в Таллине и даже забота о «собственном доме» — этим занялся отдел тыла. Теперь можно было все внимание сосредоточить на строительстве батарей.
На эстонском рыбачьем катере с командирами своего штаба я перебрался на Малый Рогге, выбрал там обе позиции — временную и постоянную — и собрался на Большой Рогге.
Погода начала портиться, рыбаки вернулись в порт, но мы не могли откладывать рекогносцировку. Выручили саперы, они переправили Дорофеева, Кузьмина, Навагина, командира батареи старшего лейтенанта Волкова и меня по мелководью с Малого на Большой Рогге.
Выбрать позиции на Большом Рогге оказалось сложнее: остров в его северной части низменный; если отнести батарею на возвышенный берег — потеряешь в дальности огня, поставишь севернее — надо воздвигать насыпь, иначе батарею и ее погреба зальет вода.
Но когда мы определили наконец позицию, возникла, главная забота: как доставить пушки на остров, если мы сами с трудом на него попали, не ждать же следующей весны или прихода специальных плавучих и разгрузочных средств из Кронштадта?!
При современной оснащенности вооруженных сил это не проблема. Но тогда, в 1939 году, выручить нас могли только самоотверженные люди флота, все те же наши саперы.
Вот что писал командир взвода саперов лейтенант Григорий Егорычев в своем скупом отчете о деле будничном, но стоящем и тех военных подвигов, которые довелось ему и его товарищам позже совершать.