На фланге линии Маннергейма. Битва за Тайпале
Шрифт:
Спустя трое суток после «Черного дня Тайпале» артиллерийский бункер в Патониеми — защита всего западного фланга финнов, получил сразу два прямых попадания. Восьмидюймовые бетонобойные снаряды пробили его фронтальную стену и взорвались внутри, вызвав пожар масляных емкостей. К радости советских артиллеристов, черный дым пожара был хорошо виден с противоположного берега. Большая часть боеприпасов была уничтожена, два орудия были повреждены, но одно из них финны довольно быстро смогли привести в порядок. Почувствовав в начале обстрела, что огонь ведется именно по их укрытию, гарнизон ДОТа успел выскочить на открытый воздух, что спасло жизнь большинству людей из орудийных расчетов.
В конце февраля в Кирвесмяки одно из укрытий для личного состава получило сразу три прямых попадания, в результате которых погибло четырнадцать человек.
Эти трагические случаи каждый в отдельности могли бы вызвать шок, если бы все эти события не происходили на фоне кровопролитного сражения на всем плацдарме. После каждой контратаки командиры финских рот вновь и вновь пересматривали списки личного состава, вычеркивая людей, пополнивших госпитали или отправленных в тыл на захоронение. Чем интенсивнее шли бои, тем чаще в списках стала попадаться отметка «пропал без вести». В мясорубке боя от многих солдат не оставалось практически ничего.
Безусловным являлся и тот факт, что по сравнению с потерями советской стороны у финнов их было значительно меньше. Но людские резервы не могли даже сравниваться, и сражающиеся полки 49-й и 150-й дивизии постоянно пополнялись личным составом, который опять пополнял списки убитых и раненых. Только один 222-й полк за семь дней боев с 8 по 15 февраля потерял сто шестьдесят солдат убитыми и более полутысячи ранеными, 756-й полк — тридцать пять командиров и более шестисот рядовых убитыми и ранеными.
Время от времени опорные позиции, за которые шел бой, оставались абсолютно пустыми, и когда это обнаруживалось, первые, кто их достиг, и становились хозяевами положения. Так, в один из февральских дней переходящая из рук в руки «четверка» полдня была «ничьей». Необстрелянное пополнение из 21-й дивизии очередной раз покинуло ее, не выдержав напряженного сидения в окопах под огнем советской артиллерии. Начавшие атаку красноармейские роты также не могли подступиться к ней из-за сильного артиллерийского огня, но уже с финской стороны. В конце концов финны оказались проворнее, и посланная на позицию ударная группа с радостью обнаружила, что сражаться не с кем. Впрочем, через некоторое время атака красноармейцев повторилась, и опять смерть собирала свою обильную жатву. Из-за больших потерь, вызвавших дефицит воюющих ресурсов, занимаемые подразделениями 15-го стрелкового полка с декабря месяца «лес Пярсинена» и «роща Народной школы» (в советских документах ставшие именоваться как «роща „Сапог“» и «Березовая») также в какой-то момент оказались абсолютно пустыми. Спохватившись, что финны скоро могут их занять и тем самым зайти в тыл наступающим войскам, комиссар полка Егоров сумел набрать группу всего из сорока человек из комендантского, химического и дегазационного взводов, которая стала вести боевое охранение восточного фланга 49-й дивизии.
Несмотря на то что направление удара 15-го полка сместилось с восточного на северное, Ставка 13-й армии РККА по-прежнему уделяла значительное внимание мифической «крепости Тайпале». Едва наладилась летная погода, как бомбардировщики 41-й авиаэскадрилии начали методично обрабатывать район «Улицкого шанца». 18 февраля они сбросили 216 бомб и на следующий день еще 148 штук. Результаты бомбардировок летчики определить не смогли — вся область бомбардировок с воздуха выглядела черной, так как вместе с авиацией по «крепости Тайпале» усиленно работала артиллерия 3-го армейского корпуса.
Все эти усилия советских войск не могли не нанести противнику как физический, так и моральный ущерб. Сухой язык ежедневных записей дневника боевых действий финского 1-го батальона 19-го пехотного полка, которым командовал майор Лиеска, в эти дни так описывал эти события:
«22 февраля.
14.00 Русские давят на
16.00 Батальон переброшен в Пихкяхови.
18.00 Затишье. С трудом верится, что 6-я и 7-я позиции в наших руках.
23.00 2-й батальон 63-го полка расформирован, часть людей переведена в наш полк.
23 февраля.
В 6.00 уставший батальон оставил передовую. Когда русские начали наступление на 4-ю и 5-ю позиции, наши солдаты отказались оставаться в окопах (новобранцы).
10.00 Тревога. 3-я рота отправлена в Вирстакиви, но вернулась. Тревога оказалась ложной.
11.30 Наши пулеметчики блокируют 4-ю и 5-ю позиции.
18.00 Бойцы 3-й роты заняли „четверку“ и „пятерку“ и находились на них весь день.
24 февраля.
Батальон „фарфоровых“ снова дрогнул, и вечером часть из 19-го полка опять брошена на помощь. Пятая опорная позиция отбита…» [76]
76
K"ah"onen U.Voittamattomat Pataljoonat. «AV-TAITTO KY», Vantaa 1997.
За каждую воронку, кочку, пень шли ожесточенные схватки. Именно в это время успевший стать довольно известным еще в середине тридцатых годов финский поэт Юрья Юлхя, который командовал одной из рот 21-го полка, набросал первые строки стихов, опубликованные после войны под общим названием «Чистилище».Смерть как обыденность, ненависть, боль, предательство, мужество и трусость — все это проносилось перед глазами Юлхя здесь, на клочке земли между дорогой в Теренттиля и болотом Сурмансуо:
Не знаешь ты, кто он, с каких краев Не ведаешь, чей сын, каких богов, В него направлен пистолета ствол твой Хоть он один из человечества сынов. Востока с западом пересеклась здесь нить, Судьбу меняют люди здесь за раз И одному дает здесь случай жить, Другого превращая в пыль и грязь… [77]Люди в финских батальонах, участвовавшие в непрекращающихся атаках и контратаках, чувствовали безумную усталость. Несмотря на мороз, бойцы засыпали прямо в окопах. Из взводов воюющих подразделений приходили тревожные известия. Командир 5-й роты Виртанен с 5-й опорной позиции сообщил, что «один боец заснул и замерз. Обещанная смена не подошла. Заставлять людей бодрствовать выше человеческих сил. Моральный дух крайне низок» [78] .
77
Jylh"a Y.Kiirastuli. Helsinki, 1951.
78
K"ah"onen U.Voittamattomat Pataljoonat. «AV-TAITTO KY», Vantaa 1997.
Бесплодность попыток восстановить первоначальную линию фронта стала очевидной. Один из первых приказов вошедшего в курс дел Талвела был с облегчением встречен в измотанных войсках. Он приказал прекратить кровопролитные попытки выбить противника с потерянных опорных пунктов и приложить усилия к локализации прорыва.
Иного решения и не могло быть. Начавшееся активное продвижение советских войск к Выборгу повлекло перераспределение финских войск не только на Карельском перешейке, но и на других фронтах, вплоть до приполярной Лапландии. Отовсюду, где это было возможно, на юг от Выборга стягивались резервы. Правда, резервами в полном смысле этого слова они не были. Это были воюющие части, которые просто перебрасывали для усиления сопротивления вошедшим во вкус победы частям 7-й армии, ослабляя свою оборону там, где это, по мнению финского командования, можно было позволить. Чуть позже отзыв боеспособных подразделений был произведен из тех мест, где раньше об этом не могло быть и речи. В частности, с района Тайпале.