На грани анархии
Шрифт:
Пропавшая девушка. Девушка, которая вернулась.
Последним зашел рослый, мускулистый солдат, о котором Квинн все время слышала. Он пригнулся, чтобы войти в низкий дверной проем. Он оказался таким же красивым, как она и представляла. Черты его лица казались грубыми и изрезанными, сильными и свирепыми. Создавалось впечатление, что он может сломать несколько шей голыми руками.
Он осмотрел комнату, охватив все одним взглядом. Выражение его лица было не совсем враждебным, но настороженным. Как у солдата.
Квинн
— А где Ноа? — спросила она.
Рот Ханны сжался.
— Он собирался прийти, но его вызвали на работу. Пара соседей поссорилась из-за украденного снегохода. Это переросло в драку. Он зайдет позже, если сможет.
Квинн нахмурилась в разочаровании. Ей всегда с трудом удавалось скрывать свои чувства. Она колебалась между раздражением на Ноа, доводящим ее до бешенства, и отчаянной тоской по их товариществу.
Ноа менялся, превращаясь в человека, которого она не узнавала. То ли из-за слишком напористого ополчения, то ли из-за необходимости поддерживать порядок после катастрофы, она не знала.
Может быть, возвращение Ханны все исправит. Если не все, то хотя бы Ноа.
— Добро пожаловать, добро пожаловать. — Бабушка оживленно хлопала в ладоши. — Пусть здесь немного места, но это наш дом.
Бабушка не часто зажигала камин, предпочитая дровяную печь на кухне, но сегодня огонь весело трещал и разгорался.
На камине мерцали две лампы. Они светили ярче, чем обычные масляные, и излучали как свет, так и тепло. Бабушка поставила за лампами зеркало, чтобы отражать еще больше света.
— Очень красиво, — тихо похвалила Ханна.
Бабушка покраснела, ее морщинистые щеки стали красными, а голубые глаза — яркими. Она повернулась и зашаркала к кухне, тяжело опираясь на трость.
— Я буду на кухне, — обернувшись через плечо, сказала она.
Бабушка превратилась в совершенно другого человека. Неожиданно милая, вежливая и любезная.
Ну, а кто знал, как вести себя с женщиной, вернувшейся из мертвых? Квинн точно не знала.
Должна ли она вообще игнорировать пятилетнее исчезновение Ханны? Притвориться, что та находилась в длительном спа-отпуске или что-то в этом роде? Засыпать вопросами о ее травме? Придерживаться светской беседы и спрашивать о погоде?
Для всех это выглядело странно. Возможно, еще более странно для самой Ханны.
Квинн немного застенчиво потрогала свой пирсинг на губе. Она посмотрела на Майло. Он стоял в нескольких футах от Ханны и выглядел неловко. Честно говоря, парень выглядел несчастным.
Бедный Мелкий. Весь его мир и так перевернулся с ног на голову. А теперь еще и это.
Все остальные, вероятно, предполагали, что
Но не Квинн. Она больше, чем большинство людей, знала темную сторону жизни.
Как редко все складывалось так, как ты ожидал. Моменты, которые должны стать самыми счастливыми, часто оказывались омрачены. Реальность чаще всего не соответствовала фантазиям в твоей голове.
Представлять себе мать — совсем другое, чем увидеть ее прямо перед собой — особенно ту, которую ты не помнишь.
Она сглотнула комок в горле.
— Привет, Мелкий. Давно не виделись. Ты подрос на пять дюймов с тех пор, как я видела тебя в последний раз? Или тебе просто очень нужно подстричься?
Майло благодарно ей улыбнулся. Вот он. Умный, бесстрашный ребенок, которого она знала, все еще здесь. Ему просто нужно немного поддержки.
— Я вижу, у тебя появилась лошадь в качестве домашнего животного. Не хочешь нас познакомить?
— Это пес, глупая. Большой пиренейский. — Он бросил осторожный взгляд на Ханну. — Он... он не мой.
— Конечно, его, — отозвалась Ханна.
Майло стал немного выше.
— Это Призрак. Он наш защитник. Он самый лучший пес на свете.
Словно почувствовав, что он в центре внимания, Призрак поднял голову и навострил уши. Он внимательно изучал каждый уголок дома.
Пес рысью подошел к Майло. Призрак был огромным — практически такого же роста, как Майло, с массивной головой, бочкообразной грудью и очень пушистым. Майло обхватил рукой мохнатые ребра собаки.
Призрак прижался к его щеке и удовлетворенно заскулил.
Он повернул голову к Квинн, глядя на нее большими карими глазами. Казалось, он изучает ее, решая, достойна она или нет.
Квинн стояла неподвижно. Она протянула одну руку ладонью вверх. До этого момента она не осознавала, как сильно ей хотелось понравиться этому великолепному существу, заслужить его одобрение.
Призрак оставил Майло и прошел через гостиную. Он остановился перед ней и обнюхал ее руку. В комнате воцарилась тишина. Квинн не двигалась.
Его горячее дыхание согревало ее ладонь, а усы щекотали кожу. Его черный нос был теплым и сухим.
Он не походил на других собак. Все собаки, которых она знала, отличались резвостью, энергичностью, дружелюбием и желанием угодить.
Призрак держался величественно. Торжественный, серьезный пес. Его глаза светились острым умом. Он прижимал свою морду к ее руке. Его пышный хвост медленно покачивался взад и вперед.
— Мне кажется, ты ему нравишься, — улыбнулась Ханна.
Квинн не смогла сдержаться; она засияла.
Майло фыркнул.
— Ты бы видела его с папой. Как будто он думает, что папа инопланетянин или типа того. Он становится таким грозным и злым.