На грани безумия
Шрифт:
— В этом нет никакого смысла, — сказала она.
Я проигнорировал ее, считая, что это лучший способ заставить ее замолчать. Прежде чем снова закрыть глаза, я зарылся головой в подушку, а затем притянул ее руку.
— Ты заплатил за всю ночь, но в прошлый раз получил только минет и на этот раз трахнул мои сиськи. Ты действительно решил столько денег просто выбросить? Хочу сказать, я думаю, если ты киллер Моретти, то…
Быстро подскочив, я лег на нее сверху и накрыл рукой ее рот. Я почувствовал, как ее пальцы сжимают мои руки, но она и
— О некоторых вещах не следует говорить, — произнес я медленно и тихо.
Подняв бровь, я ждал, пока она осознает, что я сказал. Когда она быстро кивнула, я отпустил ее рот, но ущерб уже был нанесен. Одинокая слеза скатилась из уголка ее глаза. Часть меня хотела извиниться, но она должна была понять, что не могла просто открыть рот и говорить подобную хрень – неважно, где мы находились. В следующий раз, когда мы будем в баре или в другом месте, она в конечном итоге убьет нас обоих.
Оттолкнув ее, я лег на спину на матрас. Потолок нужно было покрасить, и я потратил минуту, размышляя, красить ли потолок снова в белый или, может быть, попробовать что-то немного более интересное.
— Прости, — услышал я около себя. — Если ты хочешь... просто поспать или что-то в этом роде, это круто.
Подавив все раздражение, что еще оставалось во мне, я кивнул и посмотрел на нее. Несмотря на то, что ее глаза оставались сухими, я понял, что напугал ее, хотя это и не то, что я действительно хотел сделать. Ей нужно было вспомнить, какую жизнь она вела и какие из-за этого люди оказались в ее окружении. Она была молода, но не могла позволить себе быть глупой. В противном случае, она умрет молодой.
— Мне... мне спокойней спится, когда рядом кто-то есть, — наконец признался я. — У меня никого нет, так что…
Я не стал продолжать в надежде, что разговор затихнет сам собой, но Бриджет была самой любознательной уличной проституткой.
— Тебе снятся кошмары? — спросила она.
— Иногда.
— Ужасные?
Я слегка прищурил глаза. Мне не хотелось развивать эту тему, но также не хотелось быть вынужденным ее выгонять. Я кивнул, ничего не говоря, но она все еще не поняла намека.
— Так как же?
— Твою мать, — зарычал я, сопротивляясь, хоть и с трудом, желанию встать и вышвырнуть ее обратно на улицу. — Слушай, я устал, понятно? Я не спал два дня, потому что мне снились дерьмовые сны, а в последний раз, когда ты была здесь, я действительно хорошо выспался. Теперь ты можешь заткнуться на несколько часов, или мне придется тащить твою задницу обратно к твоему сутенеру и найти новую шлюху?
Мое сердце начинало стучать быстрее, и, если так будет продолжаться, я не смогу уснуть, независимо от того, будет здесь кто-нибудь или нет. К счастью, до Бриджет, наконец-то, дошло, и она положила голову рядом с моей.
Просто не было никаких причин углубляться в детали.
ГЛАВА 3
ВОЛШЕБНЫЙ
— Итак, расскажи мне, Эван, что привело тебя сюда.
Я откинулся на спинку стула и на минуту закрыл глаза. Судя по всему, Марк Дункан, военный консультант, назначенный мне после выписки и переезда в Иллинойс, был терпеливым человеком. Хотя ранее у нас состоялся всего лишь один разговор – в том же месяце, когда я перебрался в Чикаго – он понял, что мне потребуется некоторое время, чтобы прийти еще раз.
Это был невысокий парень с темными волосами и в очках. Должно быть, ему нравилось, чем он занимался, потому что у него явно не хватало денег, чтобы подобрать действительно подходящие ему очки, так как на его лице там, где оправа касалась кожи, оставались маленькие красные следы. Бумаги на его столе и книжная полка были в таком беспорядке, что это просто раздражало. Я увидел там фотографию молодой женщины, но это была старая фотография. Прическа и одежда девушки просто кричали о девяностых. Никаких других ее фотографий не было, и я подумал, что это, должно быть, его бывшая, поскольку она была слишком стара для дочери.
Никаких семейных снимков тоже не было, хотя он был как раз в том возрасте, чтобы быть женатым и иметь парочку детей. На столе и на подоконнике за его креслом были и другие фотографии, но на них было изображено что-то похожее на участок строительства нового дома с большой группой людей с инструментами в руках. Были также фотографии детей с баннерами, которые пропагандировали разнообразные марафоны и мероприятия.
— Мне снятся сны, — выпалил я.
Он принялся что-то быстро строчить в своем блокноте, и мне захотелось закатить глаза, но я все же сумел сдержаться.
— Плохие?
— Не такие ужасные, — сказал я, — как раньше, когда мне назначали лекарства. Просто у меня не было такого уже пару лет, и они не дают мне покоя всю ночь. Не понимаю, почему они вернулись.
— Можешь рассказать мне о них?
— Я... э-э-э…
Блядь.
Я должен был понять, — он захочет, чтобы я рассказал о них. Говорить о снах означало поведать о том, что произошло в пустыне, а я не был готов к этому возвращаться. Все, что я действительно хотел – это немного поспать, и этот вариант представлялся самым быстрым.
— Просто... просто все уже в прошлом, — наконец-то сказал я. — Мне только хочется знать, почему они вернулись. Почему сейчас, когда я не вспоминал обо всей этой фигне так долго?
— Если ты не расскажешь мне, о чем твои сны, не думаю, что смогу тебе как-то помочь, — мягко убеждал он.
Закрыв глаза, я сделал несколько глубоких вдохов, как меня учил во время приступов паники первый консультант. Мне больше не нужно было этого – уже после первого года – но иногда, когда мой мозг перенапрягался, эти упражнения все еще помогали.