На грани миров. Цитадель
Шрифт:
— Слыш, Кариме. — закрывая за нами дверь, я подтолкнула замешкавшегося парня,
— А все-таки, почему не остался в объятиях двух горячих красоток?
— Пф! — он фыркнул, не прекращая движение, оставив мой вопрос без ответа.
Спустя полчаса, мы уже занимали столик в одном из самых приличных мест небольшого городка, расположенного на краю долины, совсем рядом с нашей крепостью. К нам тут же подплыла одна из работниц и приняла заказ.
— Кихиро, — я протянулась через стол и схватила его за рукав. — Не смей меня жалеть!
— И не думал, — ответила мне парень, глядя прямо в глаза, —
— Спасибо. — Ответила спокойно и откинулась спиной на стену. — Ты обещал, что мы сдохнем сегодня в канаве.
— Обещал, сари. — Кариме потянулся к девушке, уже вернувшейся к нам и притащившей аж четыре кружки с элем, засунул круглую блестящую монетку в вырез ее платья. — Сдохнем!
Спустя два часа и восемь порций эля на двоих, я расслабленно развалилась на своей лавке, закинув ноги на край стола.
— А что Йода не пошел? — протянула, чуть заплетающимся языком.
— Сар Мэхор, прошу сюда! — раздалось со стороны лестницы, ведущей на второй этаж, где у хозяина таверны были расположены комнаты для гостей.
У меня дыхание не изменилось, когда я услышала эту фамилию. Ничто не могло выдать моего смятения или ужаса, но только Кихиро не был бы собой, если бы за считаные секунды не сообразил, что к чему. Так же, не меняя ни тона голоса, ни блеска пьяных глаз, он с блаженной улыбкой на губах протянул: — Нам пора бежать и прятаться, сари?
— Да. И сделать это надо как можно более незаметно…
Буквально через мгновение, в дальнем конце таверны раздался разъяренный рык, вызвавший у меня сдержанную, но тем не менее пьяную улыбку, а уже через пять секунд мы с парнем неслись в сторону крепости. Я даже не взглянула на представителя рода Мэхор, так как мне было плевать, кто из них нагрянул в эту дыру на краю мира. Встречаться ни с одним из братьев я не желала.
И не смотря на то, что во мне плескалось четыре кружки крепчайшего эля, я была абсолютно трезва. К сожалению, головная боль, что пришла под утро была не только от похмелья, настигшего меня, но и от того, что глаз я так и не сомкнула.
Ворвавшись в главный зал на первом этаже, мы с Кихиро попинали друг друга немного, выпуская напряжение и разошлись по комнатам. Спрашивать он так ничего и не стал, за что я была невероятно ему благодарна. Я, вообще, очень часто говорила ему спасибо, но только не вслух. Так и сейчас, бросив взгляд на удаляющегося высокого брюнета, прошептала беззвучно: "Спасибо, Кихиро Кариме".
Вернувшись в свою комнату, я снова разделась до белья. Осторожно сняв артефакт, бросила его на кресло. Наскоро умывшись в небольшой лохани, уже наполненной холодной водой, вернулась в комнату и снова остановилась перед старинным зеркалом. Каждый раз, когда я смотрела в него, мне казалось, что за стеклом есть другой мир и другая Тарина смотрит на меня сквозь прозрачную поверхность.
— Ты счастлива? — спросила у той, другой, сари Лексан. Получив в ответ ее грустный вздох, прошептала: — И я тоже.
Глава 2
До самого утра я так и смогла уснуть, занимаясь самым страшным грехом, на который была сейчас способна. Я вспоминала прошлое. Все то, что привело меня сюда, на грань нашего мира.
В итоге, к утренней побудке, к моему ужасному характеру добавилось полное отсутствие сна и головная боль. В большой зал-столовую я вошла, вколачивая каблуки тяжелых сапог в каменный пол. С двух сторон от меня тут же, черными тенями, встали Кихиро и еще один страж, такой же высокий, так и ассуриец. Только в отличие от гибкого, словно ивовый ствол Кариме, он был широкоплеч и монументален. Гора мускулов — именно так его можно было охарактеризовать в двух словах. Ярко рыжие волосы, в отличие от моих натуральных, уходили в оранжевый. Возраст Йодера Ворка уже перевалил за тридцать пять и потому он мог позволить себе отпустить бороду. Его тело было расписано десятками разноцветных узоров, каждый из которых говорил о его семье и былых победах.
Остановилась рядом со своим местом за большим деревянным столом, тоже, кстати, предметом невероятно старым. Заняв свое место и, с любовью погладив старую деревянную поверхность, не поворачиваясь к Кариме, спросила:
— Ты еще жив?
— Как и вы, сари. — Ответил он мне спокойно и, плюхнувшись на свое место по правую руку от меня, потянулся к блюду к черным хлебом.
— Этот гаденыш все же уговорил вас, сари, напиться?
— Угу, — тяжело вздохнула и пододвинула к себе тарелку с крупяной кашей.
— Я тут кое-что узнал о нем, — набивая рот хлебом и протягивая руку за куском мяса, произнес Кихиро.
— О ком? — тут же донеслось слева, и рыжий гигант застучал ложкой, размешивая мед в своей тарелке с кашей.
— О Мэхорах…
Кто бы знал, чего мне стоило не подавиться. Ведь и правда, гаденыш! Знал что я не буду это с ним обсуждать и решил вывести меня на разговор вот таких образом, подключив Йоду.
— Гавнюк ты, Кихиро. — ответила ему спокойно, — Говори уже.
— По одним данным, его сослали сюда за какую-то великую провинность. Что это — выяснить мне не удалось, — делая большие и громкие глотки сладкого липового чая, делился Кихиро, — по другим, он кого-то ищет.
Я замерла. Только на секунду, на один удар сердца, чтобы в следующее мгновение, продолжить невозмутимо завтракать.
— И какой из вариантов — истинная причина? — пробасил Йодер.
— Ни один. — Раздалось за нашими спинами и я-таки вздрогнула, так как голос Арана Мэхора остался таким же, как и раньше, способным заставить мое сердце упасть на самое дно. — А сейчас я ищу Тарину Лексан.
— Сари Лексан? — не переставая жевать, поинтересовался Кихиро.
— Сари Лексан. — подтвердил Аран, делая шаг ближе. — Где я могу ее найти?
— Она в патруле. — Невозмутимо врал Йода, серая чаем, — попробуйте вернуться через неделю, как раз ее отряд вернется…
— Ее отряд вернулся вчера вечером. — Спокойно продолжил Аран.
— Слушай, мужик, — не выдерживает Йода, разворачиваясь к незваному гостю лицом — дай пожрать, а? У нас за…
И подавился своими словами, тут же замолчав. Черт! Я поняла, что мне не избежать всего этого. Нельзя вечно прятаться. А потому выпрямила спину, оказывается, за эти мгновения я успела согнуться в три погибели. И тоже развернулась, встречая направленный прямо на меня немигающий взгляд.