На грани развода

Анкай Виктория

Я на этот раз к алкоголю не притронулась - слишком свежи оказались воспоминания о похмельной головной боли и отвратительном настроении.

Никита вновь наполнил свой бокал, бросил в мою сторону вопросительный взгляд, но я вновь отрицательно качнула головой...

Вечер плыл настолько неторопливо и умиротворённо, что я невольно думала о привычной суете дома. Вечная привычная гонка - куча домашних дел день за днём, обязательно нужных и полезных, нескончаемые заботы о детях, ибо им просто необходимы материнская забота и внимание, вечная уборка и готовка - неприбранное жилище несёт массу негативной

энергетики, а вкусная еда в большом количестве и вовсе входит в необходимый перечень достоинств любой хорошей хозяйки...

Почему там, дома, всё это стало таким надоевшим и раздражающим? И как давно? И почему сейчас так уютно сидеть в незнакомом городе, отпустив все эти заботы и просто не думая о том, что случится через час, два, завтра...

Сладко зевнула, потеряла лицо ладонями. Всё-таки протянула руку, подхватила наполовину опустивший бокал мужа, сдела небольшой глоток...

– Засыпаешь на ходу, Рит, - Никита с усмешкой откинулся на спинку плетеного кресла, небрежно вытащил из лежавшей перед ним пачки сигарету, прикурил.
– Надо выдвигаться... Если расписание не врёт, сейчас автобусы отправляются каждые полчаса - местный час пик. Потом придётся ждать почти до полуночи...

Вздохнула, глядя на розовеющее небо, раскинувшееся над домами. Перевела взгляд на мужа... Подалась вперёд, вытащила из его пальцев сигарету, сделала глубокую затяжку...

– Давай посидим ещё десять минут, Никит, - я закусила губу, ловя какой-то слишком щемящий момент грусти.
– Так спокойно почему-то...

Он как– то понимающе усмехнулся, прикуривая новую сигарету. Откинул голову на жёсткую спинку кресла, выпустил дым, тоже глядя на белёсые облака, порозовевшие под лучами скрывшегося за крышами строений солнца...

Я задержала взгляд на нём всего на несколько секунд, вновь поймав это давно забытое дурацкое ощущение любования собственным мужем. Раньше я завидовала сама себе, с восторгом осознавая, как же мне повезло в жизни с любимым человеком... Сейчас прошло слишком много лет. Но я всё ещё безумно боюсь потерять это чувство... Не могу представить себя рядом с другим мужчиной, ибо прекрасно знаю, что вот это восхищение не смогу испытывать больше никогда и ни к кому. И от этого в сотни раз обиднее тот факт, что сам Никита даже близко не способен переживать по отношению ко мне хоть что-то подобное. Скорее наоборот, он восторгается всеми, кроме меня...

– Пошли, - я решительно отодвинула стул, поднимаясь на ноги.

Настроение ощутимо пошло на спад - бесполезно всё... Совместные прогулки, покупки, одежда... Мне никогда не привлечь его внимание, не стать настолько интересной и недосягаемой, как другие. Слишком поздно.

Никита мгновенно вышел из задумчивости, рассеянно поднимая глаза. Чёрт его побери, надеюсь, он там не о Свете грезил, пока наслаждался закатом...

– Ну пошли...
– он устало потянулся, словно теперь ему самому было слишком лень двигаться и куда-то идти.

Я опустила голову. Не оглядываясь, зашагала вниз по улице, косясь на уже знакомый магазинчик одежды - всё-таки в нём осталось достаточно приятных воспоминаний, и я сохраню их в памяти как положительные моменты этого отпуска...

Муж нагнал меня через пару десятков метров, привычно что-то выискивая в

своём телефоне. Опять... Возможно, именно сейчас он там зависает в поисках детального расписания автобусов, конечно, но... Почему мне всегда кажется, что он непременно пишет Свете или кому-то ещё?! Вероятно, как раз потому, что так и есть...

Как ни странно, на этот раз улица закончилась достаточно быстро. Асфальт уходил влево, по небольшой возвышенности поднимаясь дальше в город. Отсюда хорошо просматривались серые крыши невысоких серых домов, за ними какие-то многоэтажки с бесконечными открытыми балконами...

Но мы свернули направо. Спустились по пологому утоптанному склону холма к видневшейся отсюда автобусной станции. Наверное, где-то здесь должна пролегать нормальная дорога, но нам запомнилась только эта...

Ждать пришлось совсем недолго. И это радовало... Мы с Никитой остановились на площадке чуть поодаль друг от друга, словно совсем незнакомые люди - он сосредоточил всё своё внимание на экране мобильника, а я с тоской разглядывала местность, изнывая от укусов какой-то мошкары, прямо-таки озверевшей к вечеру, и иногда с завистью косилась на уставшие пары, сидящие в обнимку на лавочках - кто-то склонил голову другому на плечо, кто-то тихо перешептывался о чём-то своём, сокровенном... Ничего удивительного в том, что когда к остановке наконец подошёл нужный транспорт, я со вздохом облегчения протиснулись вперёд и заняла место в самом хвосте.

Вид из окна во время обратной поездки казался более живописным, чем днём. Теперь солнце так не слепило глаза, да и стёкла этого автобуса оказалась гораздо чище, благодаря чему окружающие пейзажи стали восприниматься значительно ярче и объёмнее...

Кажется, мы оба задремали по дороге. Я хотела лишь на секунду прикрыть потяжелевшие веки, потом просто посидеть так минутку...

Нас растолкал с какими-то вопросами улыбчивый и чёрный от загара водитель. Я лишь непонимающе пыталась проморгаться, поднимая голову то ли с мужского плеча, то ли всё-таки со спинки кресла... Спросонья уставилась в окно, рассматривая неподвижный знакомый вид на морской берег...

По всей видимости, приехали.

Никита тоже казался удивленным, потирая заспанное лицо и явно с трудом пытаясь вникнуть в резкую, хотя и весьма доброжелательную чужую речь. Тут даже я поняла, что нас высаживают независимо от того, приехали ли мы по нужному адресу или нет...

Тело словно одеревенело. Я с трудом поднялась на ноги, следом за мужем протискиваясь по проходу между пустых кресел. Наверное, наш отель - последняя остановка этого маршрута... К счастью.

Я лишь улыбнулась поприветствовавшей нас девушке на ресепшне, войдя в прохладный холл. Еле перебирая ногами, прошоркала к лифту...

Ничуть не удивилась, когда в дверях номера Никита буркнул "Я спать, ты тоже давай ложись", по пути в спальню в два захода стянул с себя одежду, бросил её неряшливым комком на вешалку у кровати, рухнул звездой прямо на одеяло, закрыл глаза...

Постояла с минуту в дверном проёме, глядя на умиротворённое лицо мужа. Со вздохом развернулась...

– Куда, Рит?
– сонный голос Никиты прозвучал лениво-недовольно, раздражая слух тянущими гласными.

– Лягу в гостиной, спи, - я решительно прикрыла дверь в спальню.