На грани свободы
Шрифт:
Было так много воспоминаний, так много вещей, которые я делал здесь, хотя, чаще всего это не были приятные вещи. Я ехал на автобусе туда, где была припаркована моя машина, а затем обнаружил себя за рулём, едущим вокруг Лэйк-Шор-Ист-Парка. Кто-то заменил предупреждающий сигнал гаражной двери. Теперь он звучал не так громко, как раньше, но всё равно заставил меня передёрнуться. Я нашёл свободное место, припарковал машину и, пока гулял по парку, посматривал на балкон моей старой квартиры.
Сам того не желая, я шагнул на собачью площадку.
Там
Я покинул парк, поехал в ресторан «Джордано» и заказал пиццу.
После того, как наелся, я прогулялся мимо ресторана «676», но не стал заходить. Было слишком рано для того, чтобы там уже работала Мишель с одним «л», и, кроме того, последние воспоминания об этом месте были связаны с Дэвисом. Тогда я заподозрил, что он что-то скрывал, но решил, что он собирался сдать меня вместе со всей остальной командой Греко, а не похитить и попытаться изнасиловать мою девушку.
Мои руки сжались в кулаки. Лиа больше ничего не рассказывала, но я знал, что она думает об этом. Она проснулась прошлой ночью в холодном поту и в слезах. А я прижимал её к груди, пока она не уснула.
Я считал, что должен ей несколько ночей.
Я был абсолютно уверен, что она и Луиза говорили об этом куда больше, и радовался, что у неё есть подруга, потому что сам я не мог справиться даже с собственными травмами, не говоря уже о том, чтобы помочь ей. Я мог бы быть рядом с ней, но у меня не было слов, чтобы облегчить её состояние из-за того, что с ней случилось.
После всего этого, она ещё чувствовала вину за то, что лишила его жизни.
Я сожалел только о том, что не сделал этого сам.
Засунув руки в карманы, я отвернулся от ветра с озера и направился обратно к машине. Я медленно ехал через центр города, стоя в пробке и наблюдал, как туристы с сумками и в свитерах с символикой Чикаго прогуливались туда-сюда по улице, глядя на карты и смартфоны, пытаясь выяснить, где они находились.
Я подъехал к перекрёстку, где в ожидании клиентов обычно тусовалась Бриджет.
— Ты должен прекратить это дерьмо, — сказал я сам себе. — Слишком много воспоминаний.
Быстро повернув руль, я попал на Лэйк-Шор-Драйв и направился к наименее поврежденному дому Ринальдо. Когда я приехал, все вещи Лиа уже были сложены на крыльце рядом с моими. Не успел я подняться, как она вышла с Луизой и следующим за ними Джонатаном.
— Готов? — спросила она.
— Вполне, — ответил я.
Луиза и Лиа неловко обнялись, тщательно избегая касаний ярко-розового гипса на руке и локте Луизы. Пока я забрасывал последние вещи в машину и закрывал крышку багажника, они обменялись парой тёплых слов. Подошёл Джонатан и охватил рукой мою спину.
— Береги себя,
— Спасибо, чувак, — ответил я. — Ты уверен, что не против позаботиться об... об Одине?
— Это следующий пункт в списке моих дел, — успокоил меня Джонатан. — Он получит самый большой надгробный камень на кладбище домашних животных, так что, если ты когда-нибудь вернешься, то найти его могилку будет достаточно легко.
Мы долго смотрели друг на друга, но больше не произнесли ни слова. Каким бы странным это ни казалось, учитывая, от скольких тел мне пришлось избавиться за время моей работы в организации Ринальдо, но я не мог заставить себя позаботиться об Одине. Одна только мысль о нём вызывала у меня тошноту. Это могло быть следствием сотрясения, но я так не думал. Когда Джонатан вызвался добровольцем, я знал, что моя собака получит всё по высшему разряду. Одной благодарности здесь будет недостаточно, и Джонатан, в любом случае, и без этого понимал, что я чувствую.
— Не терпи никакого дерьма от этого парня! — напутствовал Джонатан Лиа, быстро обняв, и открыл для неё дверцу машины.
Она засмеялась.
— Он не посмеет, — сказала она, подмигнув мне.
Я закатил глаза, помахал на прощание рукой Луизе и сел за руль. Лиа устроилась рядом со мной, и я выехал по круговой подъездной дорожке на улицу.
— Нам осталось заехать ещё в одно место, — сказал я.
— Куда? — спросила Лиа.
— На старую квартиру на Кингсбери. Мне нужно кое-что оттуда забрать.
— Что?
— Наличные, — ответил я.
Лиа пошла со мной, мы поднялись в лифте, а затем направились к нашей квартире. Она остановилась в дверях и стала осматривать всё вокруг, пока я вытаскивал чемоданы из глубины шкафа. Когда я вышел, она смотрела на пол гостиной.
Там лежала запасная резиновая кость Одина.
— Возьми её, — тихо сказал я.
Она взглянула на меня, и я увидел, что слёзы, блестевшие на её ресницах, грозили пролиться бурным потоком. Она ничего не сказала, просто быстро подошла и схватила косточку. Потом засунула её в сумочку, и мы спустились вниз.
Я забросил чемоданы в багажник и уже собирался его захлопнуть, когда услышал голос, окликнувший меня из-за спины.
— Эй, вы там!
Я вздрогнул и потянулся за оружием. Ей повезло, и вздорная старуха с сучкой, которую обрюхатил Один, не закончила свою жизнь с пулей в голове.
— Ты должен мне восемь тысяч долларов! — рявкнула она. — У меня четыре беспородных щенка, которых я ни в какую не могу продать!
На мгновение перед глазами опустилась красная пелена. Я был опасно близок к тому, чтобы удушить старую ведьму, но, прежде чем это сделать, я посмотрел за неё и увидел на лужайке её собаку с четырьмя игривыми белыми щенками, катающимися в траве.