На грани войны
Шрифт:
— Хорошо. Как скажешь.
Он перекинул объемистый пакет через плечо, снял пистолет с предохранителя и зашагал к мосту. Она пристроилась рядом с ним. Ее ноги все еще дрожали, ладони были влажными, дыхание поверхностным.
Лиам постоянно оглядывался и вертел головой из стороны в сторону.
— Ищешь снежного человека? — спросила Квинн, сохраняя легкость в голосе.
— Никогда не знаешь. Лучше быть готовым ко всему. Всегда держи под контролем окружающую обстановку. Это называется ситуационная
Она запрятала этот маленький совет в уголок своего мозга. Этот человек был кладезем тактических навыков и навыков выживания. Квинн хотела знать все, что знал Лиам, и даже больше.
— Ты все время странно смотришь на меня, — произнес он, глядя прямо перед собой.
— И что? Может быть, ты смешно выглядишь?
— Разве твоя мама никогда не говорила тебе, что вести себя так невежливо?
— Вообще-то, меня вырастили волки.
Лиам ухмыльнулся.
— Это многое объясняет.
— Спасибо.
Они шли несколько минут в тишине, пока не оставили позади центральную улицу и не свернули в переулок, засаженный деревьями.
Через каждые несколько сотен футов Лиам останавливался, чтобы перепроверить их маршрут. Квинн ждала в тени деревьев, пока он не возвращался, и они шли дальше.
Она радовалась, что он рядом. Разборка у хозяйственного магазина ее напугала. Как быстро все произошло. Как беспомощно и испуганно она себя чувствовала. Квинн ненавидела подобные ощущения.
— У тебя что-то на уме? — спросил он. — Вопрос?
— Рада, что ты спросил. У меня миллион вопросов.
— Начни с одного.
— Ты сказал мне не вмешиваться.
— И?
— А потом сам ввязался.
— Эти правила ко мне не относятся.
— Ну, конечно. Это полная ерунда.
Он пожал плечами.
— Так… почему?
— Тебе не понравится мой ответ.
— И все-таки?
— Вик собирался убить этого парня. Я видел это в его глазах. Из ситуации, которую я мог игнорировать, она превратилась в ситуацию, которую невозможно не замечать. Я решил не оставлять ее без внимания.
— Джонас поступил глупо. Они все дураки.
— Да, это так. В наши дни и-за глупости тебя могут убить. Помни об этом.
Она пнула ногой сугроб и обдумала свои слова, пытаясь подобрать их правильно. Как бы она ни сказала, получалось глупо. К черту. Она просто должна это сказать.
— Я хочу, чтобы ты научил меня сражаться.
— Это не вопрос.
— Ты будешь меня тренировать?
Лиам замер, подняв руку, и они оба замолчали. Он прислушивался целую минуту, медленно поворачиваясь по кругу, изучая обстановку.
Деревья колыхались под дуновением ветра. Птицы чирикали и щебетали. С ветвей деревьев падал снег.
Несколько домов стояли в стороне от дороги. На улице никого не было. Ничто не
Он показал, что все чисто, и они снова пошли.
— Я могу научить тебя самообороне, как я учил Ханну.
— Я хочу сражаться, — заявила Квинн. — Не так, как эти глупые мальчишки. Не стеклянными бутылками, снежками и рогатками, а по-настоящему.
— Разве тебе не шестнадцать?
— Ну и что? В Гражданскую войну воевали ребята и младше.
Он сузил глаза.
— Это были мальчики. Ты — девочка.
— Я не понимаю, как пара сисек может негативно повлиять на мою способность нажать на курок. Если ты беспокоишься о силе, то я сильная. И смогу стать сильнее.
Лиам замолчал на минуту. Их ботинки хрустели по снегу.
— Ты слишком молода.
— Я достаточно взрослая.
— Это слишком рискованно.
Она вскинула руки в отчаянии.
— Если ты не заметил, в наши дни посещение хозяйственного магазина — это опасная для жизни миссия. Я могу это делать. Я хочу это делать. Я не боюсь.
— А стоило бы.
— Ладно, хорошо. — Квинн колебалась долю секунды. — Мне страшно. Я боюсь. Но разве не все напуганы? Только дураки и политики не боятся войны. Но это не помешает мне сражаться. Я могу сражаться несмотря на страх. Я это делала.
Она взглянула на прореху в его левом ухе, напоминающую о клинке Десото. Ее грудь сжалась при воспоминании о его толстых пальцах, обхвативших ее горло, о болезненном, сильном давлении, о ее бешеных мыслях, становящихся все более плотными и темными.
Ее пульс участился.
— В сарае я не была готова. Я не подготовилась. Я не знала, как помешать им причинить мне боль. Но я хочу. Я знаю, как охотиться. С моей рогаткой я могу попасть в яблочко девять раз из десяти со ста футов.
— Ты хорошо стреляешь из рогатки. Признаю.
— Этого недостаточно. Я должна стать лучше. Я хочу сражаться за Фолл-Крик. За бабушку, Майло и всех остальных, кто не может бороться за себя. Я должна.
Лиам остановился и повернулся, чтобы посмотреть на нее, с каменным выражением лица. Он выглядел таким жестким и твердым, в нем совсем не ощущалось желания уступить.
— Нет.
У Квинн свело живот. Она встретила его взгляд, не дрогнув.
— Почему нет?
— Я не буду обучать тебя боевым приемам. Пока тебе не исполнится восемнадцать. Может быть, и после этого не стану.
Квинн возмутилась:
— Это чушь, и ты это знаешь!
— Я не могу нести за тебя ответственность.
— Ты не несешь!
— Именно. — Лиам уставился на нее, стиснув челюсти, его взгляд оставался непреклонным. — Слушай, если тебе нужна самооборона, я могу помочь. Но ты не пойдешь в бой со мной или с кем-то еще. Ты еще чертовски молода.