На грани возможного
Шрифт:
Перес оскалилась в маниакальной ухмылке. Ее зубы сверкнули в лунном свете.
— Он Лиам чертов Коулман. Черт побери, он вернется. Нам просто нужно сосредоточиться на том, чтобы выстоять и остаться в живых.
— В этом вся идея.
— Куда мы направляемся?
— На атомную электростанцию.
Ее брови приподнялись.
— Ха.
— Может быть, шансов мало, но это все, что я придумала.
— Я люблю риск. Вот почему у меня ужасный вкус на мужчин.
Ханна фыркнула.
Перес
— Мы едем или как?
— О, мы определенно едем.
Ханна устроилась на переднем сиденье, Перес прижался к ней сзади, пока они пристегивали шлемы.
Ханна завела двигатель. Зажглись фары.
Перес достала пистолет, быстро проверила его и прислонила к бедру.
— Я стреляю во все, что движется. Ты просто управляй машиной.
Глава 61
Лиам
День сто пятнадцатый
Наемники повалили Лиама на пол. Они по очереди наносили ему удары, пинали и избивали его, а затем начали все сначала.
Даже со скованными руками Лиам умудрялся бороться. Лежа на спине, он с силой ударил ногой и попал одному в лицо.
Добсон попятился назад, из разбитых губ потекла кровь, и он выплюнул два зуба.
Победа вышла мимолетной. Правда заключалась в том, что он едва мог двигаться, не говоря уже о борьбе.
Лиам потерпел поражение, не успев начать.
Волна боли пронзила его позвоночник. Полузажившая рана в боку горела как раскаленный уголь. Все еще не оправившегося от сотрясения мозга, они оставили Лиама разбитым и окровавленным.
— Генералу он нужен живым. — Лютер говорил отстраненно, как будто находился под водой. — Вам лучше притормозить.
Гиббс нанес жестокий удар ногой по раненым ребрам Лиама. Он со стоном свернулся калачиком.
— По мне, так все в порядке.
— Как думаешь, что Генерал сделает с тобой, если ты случайно его убьешь?
Гиббс ругнулся, но отступил.
— Мне нужно попить воды.
— У меня есть кое-что получше воды, — сказал Лютер. — Кроме того, Коулман попахивает. Нам нужен перерыв. Пойдем.
Череп Лиама стучал. В ушах звенело. Он услышал удаляющиеся шаги и звук захлопывающейся двери.
Они заперли его. Оставили одного.
Это его шанс.
В висках пульсировало, зрение расплывалось. Язык во рту распух и стал толстым как у инопланетянина. Все болело.
С невероятным усилием Лиам перекатился на бок, поцарапав щеку о шершавый бетон, и осмотрел морозильную камеру.
В ней не нашлось ничего, что можно использовать в качестве импровизированного оружия. Стальные полки приварены к стене и полу. Ни мебели, ни кухонной утвари, ни инструментов для
Ничего, кроме кучи выброшенной одежды и футляра для солнцезащитных очков, который Лютер небрежно оставил.
Лиам с помощью локтей привел себя в сидячее положение, а затем встал на колени. Перед его глазами замелькали образы, тускнея по краям.
Голова кружилась, сознание помутнело. Все вокруг кренилось и дергалось.
Со стоном он переместил связанные руки под ягодицы и вперед, они почти выскочили из суставов. Потребовалось несколько попыток. Наклонившись вперед, Лиам согнул ноги, чтобы просунуть руки перед собой под ногами, и поморщился от выступившего на лбу пота.
Задыхаясь от усилий, он переместил связанные руки на правую нижнюю сторону тела и осторожно содрал медицинский пластырь с повязки на ребрах.
Адреналин хлынул в кровь. Боль и паника заставляли его пальцы путаться. Лиам не знал, сколько у него минут или секунд.
Драгоценное время уходило.
В спешке, не видя, что делает, он искал предмет, который спрятал в повязке этой ночью — ключ от наручников Рейносо.
Лютер знал о ключе, зашитом в носок Лиама. Уловка с наручниками входила в план. Предательство Лютера — нет.
Но Лиам позаботился о запасном варианте, который вряд ли будет обнаружен даже при обыске с раздеванием. Ключ стал разницей между успехом миссии и полным провалом.
Помня о каждом микроскопическом движении, Лиам зажал крошечный ключ между пальцами и вставил его в замок.
Не уронить. Что бы он ни делал, только не уронить ключ.
Наручники впились ему в запястья. Пот заливал глаза. Голова кружилась.
Наручники щелкнули и упали на бетон.
Лиам поднялся на ноги. Закрыл глаза, подавляя панику, поднимающуюся в груди, и головокружение.
Ноги подкосились, и он, пошатнувшись, ударился о полки, едва не упав. С огромным усилием Лиам сумел удержаться на ногах.
Боль стала невыносимой. Его позвоночник горел. Ребра трещали, возможно, сломаны. Все его лицо болело так, будто кто-то засунул его в блендер.
Со стоном он воспользовался полкой, чтобы опереться, и потянулся к своей одежде, надеясь, молясь, отчаянно желая, чтобы она все еще оставалась там. Пожалуйста, Боже, пожалуйста…
Она находилась там. Лежала на свернутой куртке рядом с футляром от солнечных очков — выброшенная ручка.
Просто ручка, не оружие.
Вот только это не так. Не в руках Лиама.
Шесть с половиной дюймов в длину, разборная, со съемным колпачком на каждом конце. С одной стороны — обычная шариковая ручка. Другая сторона — твердая головка из карбида вольфрама, предназначенная для пробивания человеческой плоти одним ударом.