На грани вызова
Шрифт:
– Какой же у него запас прочности? – рыкнул стоящий рядом с командором офицер, не отрывая взгляда от диска – уворачивающегося от искрящих залпов, озаряющегося призрачным сиреневым светом при косых попаданиях и отчетливо содрогающегося при прямых.
– Какой бы ни был, – презрительно хмыкнул адъютант и предрек с предвкушением: – Навечно его не хватит. Спечется.
Судя по одобрению, которое читалось в глазах находящихся в рубке, полагал так не он один. Лишь сам командор щурился, приподняв верхнюю губу и обнажив белые зубы. Видимо, были у него какие-то сомнения. Подозрения.
Загнанный в ловушку диск неожиданно резво, набирая скорость, рванул в сторону одного из кораблей, стоящих на траверсе флагмана.
– «Зигар», обходной маневр. Третье звено, сомкнуться! Остальным прикрыть брешь! – мгновенно отреагировал Лейс, рассчитывая вынудить добычу снова оказаться на линии огня.
Однако у тех, кто управлял диском, планы были иными. А когда суть и смысл маневра стали ясны, предпринимать ответные действия было поздно – разогнавшийся корабль на полной скорости протаранил идущий на перехват крейсер. Огненный шквал рванул из изувеченного борта, куски обшивки полетели в стороны, двигатели полыхнули максимальным по силе всплеском – ходовая часть среагировала на удар активацией.
– Идиот, – процедил сквозь зубы командор. И осталось непонятным, то ли он имел в виду командира-неудачника, допустившего столкновение, то ли бесстрашного пилота, решившего пойти на таран, то ли самого себя, не предотвратившего потерь.
Выяснять это никто не рискнул. Адъютант молча пожал плечами, пилоты уткнулись в мониторы, капитан флагмана пристально следил за медленно, но увеличивающим скорость кораблем. То есть, по сути, уродливой конструкцией из двух кораблей, спекшейся в единое целое, вращающейся, но при этом неотвратимо стремящейся к наползающей на боковой обзорный экран планете.
– Щ-щ-щедар! – заорал Лейс. Резко подался вперед, впечатывая ладони в гладкую поверхность консоли. – Шестое и пятое звенья! На перехват! Стрелять! Уничтожить! На куски порвать! Не дать войти в атмосферу! Гр-р-р!..
Слова у него закончились, лицо побагровело, и командор, оттолкнувшись, упал в кресло, стоящее позади.
Причину его состояния понять было не сложно – под завязку начиненный боекомплектом, с практически не израсходованным запасом топлива на маршевых двигателях, пусть и поврежденный, но покрытый прочной броней крейсер имеет все шансы не просто долететь до поверхности, не сгорев в атмосфере, но еще и взорваться, погребя в руинах не одно поселение. А за такое виновник, пусть и косвенный, может запросто головы лишиться. Если, конечно, его не пощадят.
Лейс ложных иллюзий не питал, потому, взяв себя в руки, вновь сосредоточился на командовании.
«Ускориться», «усилить огонь», «бить на разрушение» – приказы летели один за другим, а следом – заряды, которыми эскадра уничтожала собственного собрата, не думая о судьбе экипажа, который еще мог быть жив. Куски обшивки, носовая часть, сорванные орудия – фрагменты крейсера с той же поспешностью отрывались от становящейся все более бесформенной громады.
Однако и планета не оставалась в стороне от процесса. Массивная, огромная, она с жадностью тянула к себе все, что оказывалось в ее гравитационном поле. И этому уже не мог
– Район Рагнаир. Местность почти незаселенная. Ущерб будет минимальным, – отчитался офицер, отмечавший точками места падений на виртуальной карте.
– Эвакуация? Зачистка? – коротко поинтересовался адъютант, услужливо раскрыв перед командором матрицу для связи с наземными службами.
– Не вижу смысла, – поморщился Лейс, отталкивая полупрозрачное переплетение голографических линий. – Спасать некого. Нарушитель уничтожен… А кто в Рагнаире наместник? – спохватился, оборачиваясь к адъютанту.
– Дьер Шайхот, – немедленно откликнулся тот. Шевельнул остроконечными ушами, скользнувшими по покрытым короткими светлыми волосами вискам, и предупредил: – Один из сыновей правящей тетрады. Лучше его все же поставить в известность.
– Г-р-рашш-ш-ш, – зашипел командор. Резким движением дернул отворот белого мундира, ослабляя ткань. Тяжело дыша, прищурился, опираясь на консоль. Наконец, все же подтянул к себе матрицу, а когда перед ним возникло изображение хмурого темноволосого мужчины, мрачно взглянувшего на абонента, выпрямился, закладывая руки за спину и выпячивая грудь.
– Мы у тебя намусорили, – сообщил без предисловий. – Но ситуация требовала решительных действий, дагон Дьер…
Тишина и темнота. Жуткое сочетание, когда итог неизвестен. Что творится там, за прочными стенками капсулы? Родители сумели вывести диск из окружения и сбежать? Или погибли, и он, разрушенный, летит мертвой глыбой в безжизненном космическом пространстве?
Невольно всхлипнув, я скользнула пальцем по коммуникатору. Цветной индикатор вспыхнул и погас, чтобы напрасно не расходовать энергию. Однако этого хватило, чтобы понять – сижу я запертой двадцать минут.
Всего двадцать! Но они кажутся мне вечностью. И ведь ничего не происходит… Стоп.
Сила тяжести изменилась – я словно стала меньше весить, возникло ощущение невесомости. Не так уж сильно выраженное, приглушенное защитными механизмами, но отчетливое.
Очередная волна паники родилась в груди, скрутила живот, мелкой дрожью ушла в мышцы. Сердце суматошно заколотилось, заставляя дышать чаще и цепляться холодными потными ладонями за складки упругой стабилизационной массы – набухшей, вязкой, в которую меня неожиданно сильно вжало… и отпустило.
М-м-м… Что произошло?
Строить гипотез не стала. Изводить себя можно до бесконечности, но будет ли от этого лучше? Потому я просто лежала, пока не поняла, что пространства в капсуле стало больше. Покрытие сдулось, освобождая доступ к консоли, и я поднялась, чтобы до нее добраться.
Сработал механизм не сразу, может, заклинило его, а может, время на таймере не вышло. Однако, наконец, струя свежего воздуха рванула в щель раскрывающейся обшивки, и я, растянув складки внутренней оболочки, высунула голову наружу.