На грани
Шрифт:
– А кому было им заниматься? Мама же умерла!
– я с негодованием и обвинением в глазах, смотрела на деда. Странное состояние. Я по натуре тихая и спокойная. Думаю, что даже замкнутая, но почему сейчас грублю, сама не знаю.
– Это её упущение, - голос был холодный, как снег на вершинах гор, - она всегда пренебрегала традициями, даже не смогла дать ребенку основы воспитания.
– Не сссмей так говорить о ней!
– я чуть прошипела. Так всегда бывает, когда говорят плохо о маме или папе. Голос у меня
– О ней я буду говорить, как посчитаю нужным!
Сталь в голосе раздражала и пугала, казалось что-то пытается подавить во мне протест. С усилием, я скинула с себя это наваждение, не отводя прямого взгляда от деда. Наверняка это его авторитет и внутренняя сила так воздействуют. Я постаралась успокоится.
– Что вам от меня нужно?
– выдавила я из себя.
– Я решил не тратить остатки нашей благородной крови, - он чуть скривил губы, - хоть и разбавленной. Ты на месяц уедешь к госпоже Сиань. Там она обучит тебя этикету и нашим традициям. Заодно тебя подготовят в школу. Тут ты закончишь своё образование.
Я хотела спросить с чего это вдруг спустя шестнадцать лет он вспомнил обо мне, но дед поднялся со своего места. Мужчины ушли следом, не обратив на меня и взгляда, будто прокаженная. А я осталась вместе с шофером в пустом помещении.
– Госпожа, я отвезу вас, - он жестом показал мне обратную дорогу.
Мне стало очень обидно. Даже захотелось заплакать. Я ведь столько времени в дороге, устала и чувства одиночества буквально захлестывает. Глубоко вздохнув, я сжала кулаки, втыкая ногти в ладони. Боль всегда отвлекает от слез.
Зеленый чай, клубился серебряным паром, когда служанка наливала его в чашечки. Мужчины сидели вокруг стола и только колокольчики, приделанные вдоль крыши, тихим звоном окутывал округу.
– Она не достойна своего места, - тихо сказал один из них.
– Я сам решу, чего она достойна, - господин Гуауэй сделал маленький глоток горячей жидкости.
– К тому же она показала силу, - согласился другой.
Трое мужчин, встретившие сегодня девушку, вспомнили, как замерцала её аура, в тот момент, как она восстала против слов деда и как скинула с себя его волю.
– Но надо еще заслужить уважение клана! А она всего лишь девчонка, даже не женщина!
– Возможно поэтому есть шанс сделать из нее что-то стоящее, - сказал господин Гуауэй, - если не выйдет, то отправим её обратно.
– Она ваша внучка, позор бабки и матери лежит и на ней, нельзя допустить, что бы еще и она пала в глазах наших, тогда и ваша честь и уважение пошатнуться, стоит ли так рисковать? Пока не поздно предлагаю её вернуть.- мужчина, смотрел в глаза своему другу и господину.
– Мой авторитет никогда не будет под сомнением. А чего стоит она, скоро выясниться.
Я
– Мы приехали, госпожа, - шофер вышел и открыл мне двери. Я с не охотой огляделась, только сейчас услышав тихий звон колокольчиков.
– Зачем они тут?
– спросила я, доставая свою сумку из машины.
– Их звон отгоняет злых духов.
– Будто они есть.
– Сомневаешься девочка, что духи среди нас?
– я посмотрела на совершенно внезапно появившуюся женщину. Маленькая, немного сгорбившаяся старушка с седыми волосами тихонько шла к нам. Такой глубокой ночью она больше всего напоминала приведение.
– Уже не очень, - буркнула я.
– Хм, поживешь с моё и не в такое будешь верить, - она взяв меня за руку, направилась к дому, стоявшему, как мне кажется в лесу. Её кожа на руках была слишком горячей, хотя может это у меня руки холодные? Она посмотрела в сторону шофера, который поклонился ей, - уезжай к своему хозяину, тут ты больше не нужен.
– Мне приказано остаться с госпожой.
– Тут не место для мужчин, он это знает, - шофер с не охотой кивнул и сев в машину, уехал.
– Пошли.
Мы прошли в дом. Он был просторным в классическом китайском стиле. Проведя меня к комнате, она открыла плавающие двери. Место было много, а вот мебели почти никакой. Шкаф, стол для занятий и в место кровати матрац на полу. Я вздохнула. Забываю, что есть еще китайцы, которые так спят, особенно старики.
– Привыкнешь, - поняв всё по моему лицу, сказала старушка.
– Будто есть выбор.
– А выбор, Мейлин есть всегда, даже когда кажется, что все двери закрыты, зависит от того, насколько сильно толкнешь, - она странно улыбнулась и вышла, оставив меня одну.
Оглядевшись по сторонам, я кинула сумку на пол и сняла обувь. Пройдясь по комнате, потерла лицо руками. Однотипные двери и стены. Еще раз глубоко вздохнув, легла на подобие кровати и укрывшись одеялом, не раздеваясь, свернулась калачиком. Дотянувшись до телефона, хотела позвонить папе, но тут он не ловил связь. Сжав его в ладонь, я всхлипнула. Слезы сами стали чертить соленые дорожки на щеках.
– Думаешь не стоит?
– я сквозь сон услышала тихий девичий голос. Кажется я и не поняла, как заснула.
– Пусть еще поспит, а то всю ночь ревела, - ответил точно такой же голос. Я чуть приоткрыла глаза. Прямо передо мной сидели две девушки, близняшки. Они обе улыбнулись, что я поняла и мимика у них совершенно одинакова. Интересно, как их различают.
– Привет!
– сказали они одновременно и поклонились. Ненавижу я этот обычай.
– Привет, - я села в кровати и кивнула им головой.