На границе тучи ходят хмуро...

Кулаков Алексей Иванович

– Да… Мне еще по делу надо кое-куда заглянуть, переговорить.

– Знаю я твои дела, сам, бывало, туда загляды…

Савва слишком поздно сообразил, что Марыся с Ульянкой близко и все слышат, причем молодая жена (недели не прошло, как повенчались) как-то нехорошо смотрит на своего благоверного.

– Ну?! Чего замолчал? И какие такие дела, а?

– А то ты не знаешь какие! Поручения Александра Яковлевича исполнял. Всякие разные, кон-фи-денцияльные! И говорить про них нельзя! Ведь так, Григорий? Вот. Ну, давайте, что ли, уже грузиться?

В

Олькуш старший унтер вернулся только под вечер, усталый, но очень довольный удачно прожитым днем. Зашел в казарму второго взвода и, успокоенный, отправился прямиком на квартиру к штаб-ротмистру: посидеть, поболтать на разные темы, повозиться с оружием, продегустировать что-нибудь вкусное и некрепкое. Или (если у Александра было подходящее настроение) выслушать очередную интереснейшую лекцию. Григорий останавливаться на достигнутом не хотел, старательно повышал свой образовательный уровень и уже мог сдать экзамен за… ну, как минимум, старшие классы реального училища. Не любого, конечно, а какого-нибудь провинциального. И все же результат его откровенно радовал. Тем более что князь объяснял все очень доходчиво, да вдобавок приводил многочисленные примеры-параллели из жизни заставы. Ну как тут не запомнить? А вообще унтер подметил за собой одну интересную вещь: жизнь гражданского человека (а в данном конкретном случае еще и далеко не бедного) манила его все больше и больше. С одним условием – что он будет при командире.

Хозяин квартиры встретил позднего гостя в одних штанах и с револьвером в руке.

Клац! Клац…

– Фух, жарко! Бульк…

– О, и мне тоже плесни!

Поставив рядом с Александром бокал с его любимым вишневым ликером, Григорий со вздохом облегчения расстегнул все пуговицы на своей куртке и присел на диванчик, с интересом разглядывая очередное пополнение хозяйской коллекции оружия, разложенное на чистой тряпице.

– Вроде никого не задерживали?

– Это ротмистр Николаев подкинул… Попрошайка!

– В смысле?

– Да он ко мне как ни придет, так сразу новыми заявками трясти начинает: то патронов, то пистолетов, теперь вот зажигалки распробовали. Взамен раритеты всякие подкидывает, в этот раз пять револьверов разом приволок.

– Это сколько же их у тебя, командир?

– Сто шестьдесят восемь револьверов и двадцать семь винтовок в Сестрорецке, ну и девятнадцать винчестеров под револьверный патрон тут. Теперь вот опять пополнение случилось, как видишь, третий раз за последние полмесяца.

Последний раз щелкнув курком вхолостую, князь удовлетворенно кивнул и принялся бережно заворачивать древний (еще капсюльный!) кольт «патерсон» в промасленную тряпицу.

– Вроде все, этот последний был. Завтра все в Сестрорецк отправлю, на склады – там сохраннее будет. И еще кое-что: книги, записи, одежда… Одних бутылок с коньяком штук пятьдесят будет, если не больше. Как-то оброс барахлом незаметно, прямо самому удивительно. А путешествовать надо налегке. Кстати, у тебя есть что из багажа лишнего?

– Да откуда? Бедному собраться – только подпоясаться.

– Бедный… А духами от тебя пахнет вполне дорогими. Правда, женскими.

– Да

это…

– Ты еще покрасней! Я тебе не говорил, что Валентин Иванович посылку прислал?

– Ну?! А с чем?

– Тебе понравится. Вон она стоит, в соседней комнате. Все три ящика.

Григорий, позабыв про все на свете, рысью двинулся знакомиться с очередными приятными вещицами. А что еще могут прислать с оружейной фабрики ее владельцу? Минут десять был слышен только шорох и позвякивание, а когда унтер вернулся обратно, Александр не выдержал и натуральным образом заржал.

– Ну…

И в самом деле, Григорий, дорвавшись до «сладкого», тут же одел экспериментальный комплект «Штурмовик», включавший в себя не только встроенные-вшитые бронепластины по корпусу и частично – рукам-ногам, плюс усиленные наколенники и налокотники, но и различный обвес: тактическую кобуру с «рокотом» – на животе, нож в удобном набедренном чехле-ножнах, а на поясе – четыре магазина к пистолету и пара подсумков под патроны для «агрени». Специальные перчатки (с успехом заменяющие кастет), стальная каска. Картину завершал винчестер в руках и суровое выражение лица, типа «зашибу и не замечу».

– С тебя впору плакат рисовать да врагам империи показывать, чтобы трепетали в ужасе.

– Вещь! Прямо как на меня делали!

– Так на тебя и делали. Один тебе, один мне. Так и будешь в нем париться? Набегаешься еще, надоест. Там и «агрень» укороченную прислали, так сказать, оценить.

Григорий с неохотой вернул амуницию в ящик и принялся оглаживать оружейный пробничек, разглядывая и примеряясь.

– Пострелять бы с карабина?

– Ты его с собой забери, а завтра, как дистанцию проверять будешь, опробуешь и отзыв напишешь для Валентина Ивановича. Я тоже приложусь, как время будет. Только дозорных предупреди и патроны не забудь. Эх, вот бы поплавать сейчас всласть в речке или озере!

– Так это… может, завтра вечерком?

– Да нет, сам знаешь – от купчика вестовой в любой момент появиться может.

– Может. Не больно-то он спешит появляться. Командир, давай я с ним немного потолкую? А то до Страшного суда ждать будем!

– Нет, он мне целый и здоровый нужен. Тем более что все идет по плану. Просто почтенный Максим Эдуардович в одиночку терпеть убытки не желает, вот и уговаривает знакомых купцов поучаствовать финансово в освоении будущей контрабанды. Ничего, это нам только на пользу – больше трофеев достанется. И с крючка он не снимется – мне про него каждый день новости рассказывают.

– Да ну? Ха, так вон зачем к тебе пацанва каждый день прибегает!

– Ну да. Ты пока с возчиком «беседовал», я уличных мальчишек подрядил за нашим знакомцем присматривать: всех трат – два рубля в день, а сколько интересного рассказывают! Полицмейстер, наверное, и половины того не знает. Мне бы раньше об этом задуматься, какие возможности упустил!

– А чего так дорого-то?!

– Так они не за одним купцом следят, еще за перекупщиком шпионят помаленьку. Мне на такое хорошее дело денег не жалко. Так что недолго ждать осталось, самое большее – дней пять.