На изломе доверия
Шрифт:
Как он с такими глазами наемным убийцей работал? Это ж, капец, какая запоминающаяся деталь! Или на вид никому не попадался, а с клиентами в очках солнцезащитных, к примеру, переговоры проводил… Или она о глупостях думает, а тут и проблемы ноль?..
— Ясно. Никогда не увлекалась комиксами, — как можно безразличней передернула плечами, заметив, что Евгений блеснул скупой усмешкой, услышав ее ответ.
Словно бы гордился тем, как она держится, будто сам ее готовил. Ага, если бы. Он как раз ни слова не сказал о том, чего тут ждать стоило.
Да и в целом, показалось, что она как некое
Не показала этой досады, конечно, еще будучи экономистом, научилась сдерживаться. Клиенты попадались всякие… Но и платили хорошо.
Или зря кипятится, и стоит привыкать к тому, что рассчитывать ни на кого нельзя? Каждый сам за себя везде и всюду? Подобные мысли ни на минуту за эти два дня не оставляли. Да и вечер приближался, нависнув тяжелым и давящим предчувствием очередной бессонной ночи, скорее всего. А Алина так дьявольски устала…
Но Ромка же собой пожертвовал, чтобы ее прикрыть… Эта мысль разъедала душу.
— От тебя и не ожидалось, — с превосходством отозвался Дред, отвлекая от горечи воспоминаний.
Как к малолетке какой-то обращался, вот правда. Будто считал ее настолько несущественной и несоответствующей ему, что и время тратить жалко.
Ну… Алина и не набивалась в компанию.
— Звать как, соседка? — тем не менее «снизошел», уточняя без особого интереса, пока Евгений поставил ее небольшую сумку с минимумом вещей на кресло у входа.
— Таня, — представилась именем, которое выбрали для нее СБУшники по непонятной логике.
— Как та, что плакса и не умеет следить за своими мячами? — видимо, не собирался отцепляться мужчина, да и вопрос с дредами ей еще не спустив.
— У каждого свои детские травмы и ассоциации, — отвернулась она с ровным выражением лица, на самом деле вспоминая убитую подругу и Толика, которые так позавчера и не успели выехать на патрулирование…
Господи! Когда уже выдохнуть сможет? Люди вокруг, даже минимум в лице этих двоих, начинали раздражать с невероятной силой. Да… об этом психолог тоже говорил.
— Таня, помни, о чем мы говорили, я буду регулярно с новостями приезжать. Осваивайся. Вот там, — Евгений вмешался в это их напряженное «знакомство», подойдя к окну, на соседний дом указал, — сидят наши люди. За домом ведется постоянное наблюдение, так что вы под прикрытием. На задний двор можно выходить. За ворота — ни ногой, — посмотрел внимательно, словно проверяя, как она поняла. — Занимай левую половину дома, там две комнаты и отдельный сан-узел. Кухня у вас общая.
Она кивнула, пока никакого желания изучать частный сектор, через который они приехали, не имелось. Хоть бы в своей голове утрясти и разложить все. Да и с домом понятно, не запутается.
— Хорошо, тогда я поехал. Про кондиционер помню, сегодня решим, — до того, как Дред что-либо добавил бы, резюмировал Евгений.
И, еще раз посмотрев на Алину с каким-то не особо понятным выражением в глазах, ушел. Она же осталась одна в доме с этим вот… наемным убийцей. Жизнь все насыщенней становится, тут не поспорить, а ей даже не страшно. Смысл
Молча взяла сумку и двинулась в направлении, указанном Евгением.
— Холодильник забит. Они тут на провиант не скупятся, — донеслось ей в спину безразличным тоном.
А у Алины странное ощущение, что он тем своим отмороженным взглядом ее насквозь пробивает просто! Сканирует, изучает. Как уже под прицелом, и без разницы, что оружия в руках нет. Пусть она и не так долго в полиции работает, но тех, кто сам по себе — ходячее оружие, уже на инстинктах могла выделять.
— Спасибо. Позже гляну, — не видя смысла обострять или накалять обстановку, кивнула, не оборачиваясь… В глаза ему тоже не видела смысла лишний раз смотреть, уж слишком взгляд вымораживающий.
И пошла к своей половине, искренне обрадовавшись, когда обнаружила замок на двери изнутри.
Глава 3
Проснулась рывком: в груди сердце колотится, губы пересохли, а она дыхание давит, чтобы не выходило громко, через раз вдох сквозь зубы. Животный страх, чтоб себя ни малейшим движением не выдать! Снова прячется, через прикрытые веки наблюдая, как майор в ее сторону приближается…
Секунда — и окончательно в себя пришла. Вокруг — холод собачий. Видно, кондиционер починили, а в ее комнате термостат низко установлен. Но это отметила лишь краем сознания, спасибо, лень было раздеваться.
Плеснуло в горло горечью дикого по насыщенности коктейля из отвращения от чувства беспомощности и вины перед умершими друзьями за то, что выжила, добавилось стыдом за свой страх…
Села резко на кровати, которую даже не расстилала, упала, кое-как умывшись и выпив таблетки, что психотерапевт назначил. Казалось, настолько устала, что беспробудно будет спать, а по факту…
Глянула на часы: половина двенадцатого ночи. Ненадолго хватило ее усталости и этого транквилизатора, однако. Может, через Евгения попросить, чтобы ей посильнее снотворное какое-то прописали? Хоть выспится.
Откинув покрывало, побрела в ванную, по счастью, прилегающую к комнате. Не хотелось в коридор выходить. Умылась холодной водой, пытаясь стереть липкие остатки воспоминания-кошмара, выпрямилась, зачем-то разглядывая себя в небольшом зеркале.
Волосы она обрезала, еще когда только в учебку пошла, длинный платиновый блонд требовал слишком трепетного ухода, на который у нее теперь ни времени, ни средств, да и желания особого не осталось. Сейчас стрижка больше мужскую напоминала, хотя ей шло, тут Алина даже довольной осталась: как-то четче скулы прорезались, еще и огромная гематома эту угловатость оттеняла, да и подбородок у нее оказался такой… характерный, местами даже упрямый. В общем, ни следа от округлой мягкости, которая ранее была присуща, ну и прекрасно! Да и родной цвет за эти восемь месяцев отрос, от блонда и следа не осталось. Темные русые волосы, чуть в каштан отливающие. Не факт, что бывший, который предал (и речь ведь не только об измене шла), узнал бы ее сейчас, встреть на улице. Хотя… ей уже до него дела не осталось. Как ластиком стерло из души.