На колокольный крик
Шрифт:
Путешественники во времени и пространстве могли бы сразу вселиться в двух ящериц Исэлэн. Но в этом не было необходимости. Ведь Тарас и Богдан могли оставаться и в своих основных прозрачных и разряжённых оболочках.
У небольшого горного ручья они увидели серебристые кусты-загадки Чиочокта-намбокан. Такое чудо Богдан Петрович видел впервые, он чувствовал, как от серебристых веток и листьев идёт мощная энергия и проникает в их основные тела, а значит, и в души, духовные субстанции.
– К листьям или ветвям Чиочокта-намбокан можно прикоснуться
– Почему?
– Если промедлим, то просто сольёмся с этими кустами, станем их частью. Это тоже хорошо, но ведь у нас, Богдан, совсем другие задачи.
С этими словами никак не поспоришь. Не стоит уподобляться мухе, которая гибнет в чаше с мёдом. Любое излишество, чаще всего, в непомерных желаниях могут стать трагедией для любого, даже самого мудрого и доброго человека. То, что понятно, не и не оспорило. Да ведь и в спорах чаще всего никто не приходит к истине. Зачастую она, вообще, находится в стороне. Тарас и Богдан на мгновение прикоснулись своими незримыми руками к стволам Чиочакта-намбокан и сразу же отлетели в сторону, подальше от загадочных кустов.
Они ощутили мощный прилив энергии, которая проникла в их духовные субстанции и «тонкие» тела. Путешественники во времени и пространстве почувствовали на расстояние, что и земные их оболочки, оставленные в доме, наполнились силой и бодростью.
– Что ж, теперь можно на короткое время посмотреть на то, как живут сэвэны, – сказал Тарас. – Просто ты должен знать, что там все эти духи имеют образы не зверей, птиц, рыб, растений, разных предметов и явлений, а людей.
– Я понял, Тарас, что из своего мира они оберегают людей через самые разные скульптуры и фигурки. Но только ли добро творят они?
– У тех сэвэнов, кто имеет недобрые намерения, нанайцы и другие люди, как правило, ничего не просят. За редким исключением. Ведь у всех разные помыслы и намерения, да и в жизни по-разному бывает.
– Я понимаю. Но, в основном, вы стараетесь от тёмных сил держаться подальше. Впрочем, что я говорю? Ты же русский!
– Русский, но воспитанный нанайцами-гольдами. Мудрый и добрый народ. А теперь протяни руки к стволу вот этого дерева. Оно особенное – бархат амурский Коктон. Его толстая кора подобна пробке.
– Знаю, читал. Это пробковое дерево. Я готов следовать в мир сэвэнов!
Через мгновение они оказались в мире, очень похожем на земной. Создавалось даже впечатление, что не произошло никаких перемен. Они просто перелетели из горной тайги поближе к человеческому жилью и при этом остались невидимыми.
– Это совсем не так, – пояснил Тумали. – Они нас видят, но позволяют нам считать, что не мы не замеченные. Если мы будем молчать и только наблюдать некоторое время, то сэвэны не причинят нам зла.
– Но это же самые настоящие люди, нанайцы! – сказал Верганов. – Но… Правда, хоть они и телесны, кажутся они мне, как бы, тенями.
– Да, структура их внешних тел плотна, но она более разряжёна, чем у людей из нашего, земного мира.
Кроме всего прочего, Тумали предупредил своего старшего товарища,
Каждый познаёт всё, но не сразу, а только тогда, когда придёт положенное условное время. Даже, оставленные в разных местах Мироздания оболочки живых существ, предметов и явлений постоянно продолжают своё существование. «Всякая вещь живёт, всё родит» («Хеуру бальдзи»).
Это селение (стойбище) сэвэнов, пожалуй, ничем не отличалось от традиционного, нанайского. Его жители круглый год занимались рыболовством и охотой. По осени собирали ягоду, грибы, орехи… Если писать о жизни и быте сэвэнов (и нанайцев), то это получится очень объёмная книга и, скорей всего, не одна. Всё достойно внимания: от собаководства до выделки шкур животных. Религия, культура, народная медицина, даже особая, ни с чем не сравнимая кулинария… Об этом, но очень коротко, рассказывал Тарас Богдану. Особый мир, который требует изучения и внимания.
Облетев и обойдя селение сэвэнов, Тумали и Верганов собрались в обратный путь. Но тут перед ними появился высокорослый и крепкий сэвэн в образе мужчины средних лет.
– Я понимаю, что нарушаю правило и обращаю своё внимание на вас, пришельцы., – сказал он. – Но я должен говорить!
– Мне стало понятно, – ответил Тумали, – кто ты.
– Да, Тарас, я хранитель твоего дома, Джулин и одновременно сэвэн, дух тигра Пуэр Амбани, – подтвердил здешний мужчина. – Вас обоих ждут впереди важные и нелёгкие дела. Но сейчас я хотел сказать не об этом.
А произошло вот что. Один из здешних жителей, из соседнего стойбища злых сэвэнов, которым одно название – Нгэмун (угроза), решил уничтожить и дом Тумали, и земные оболочки Тараса и Богдана. Этот злой дух по имени Дэгдэ (пожар) там, в земном мире, решил поджечь жилище и все хозяйственные постройки, принадлежащие Тумали. Естественно, что погибнут и собаки Туман и Ветер, а им ещё рано переходить в загробный собачий мир – буни.
Сэвэн Пуэр Амбани не в состоянии будет справиться с пожаром, он только может и должен предупредить о надвигающейся беде хозяина, как истинный и преданный Джулин. Так он и поступил.
– Как будет действовать этот Дэгдэ, – спросил Верганов, – на расстоянии?
– Для того, чтобы совершить поджог, – пояснил Джулин, – Дэгдэ достаточно вселиться в тело любого человека и подчинить его своей воле. Это просто, такое делается везде и повсюду. Об этом известно многим.
– Уважаемый Пуэр Амбани, наверное, знает, как раз, того, кто сейчас уже подходит к моему дому со спичками и с канистрой бензина в руках? – спросил Тумали. – Кто это?
– Это шестилетний нанайский мальчик Леонид из рода Гейкеров, – пояснил Джулин. – Но он не знает, что творит, ибо в его теле находится опасный злой дух Дэгдэ. Таких, как он, немало. Время не терпит, и вам надо отправляться в дорогу. Маленький Лёня уже подходит к воротам дома.