На кону – жизнь
Шрифт:
«Жучок» функционировал. Но Кирилл слышал только фон. А вот в комнату кто-то вошел. Это Виолетта. Идет тихо, безмолвно. Какой-то писк. Как будто цыпленок механический у нее завелся. Писк все громче. Шум, треск. Слово:
– Идиоты!
И гробовая тишина в эфире. Как будто передающая станция отключилась. Да и не как будто…
– Идиоты – это мы, – досадливо поморщился Дима. – А она умная… Сканер у нее был, понял?
– Да уж понял, не совсем же дурак…
– Съела она нашего «клопа»… Чувствуется организация!
– Сканер у нее
– Да уж нетрудно догадаться. Лето сейчас, норковая шубка в подарок – не актуально. Поэтому Шурыгин ей сканер подарил… Не дурак мужик, понял, что мы еще раз прийти к ней можем, да не с пустыми руками… Нет, Кирилл, ты только подумай, нас баба сделала. Баба сделала нас. Сделала нас баба. На-ас! Сделала!..
– Ладно, бывает и хуже. Правда, реже… Что делать будем?
– К трах-шоу готовиться. «Большая вздрючка» называется. Слыхал о таком?
– Завтра и увижу, и услышу…
Как в воду они оба смотрели. Видимо, Виолетта пожаловалась своему любовнику, Шурыгин подцепил «клопа», повез его в прокуратуру, настрочил жалобу с требованием возбудить уголовное дело по факту нарушения неприкосновенности частной жизни гражданки Ландышевой. В общем, поднялась волна. Естественно, она докатилась до рубоповского начальства. Полковник Толстопят вызвал к себе Кирилла и Диму.
– Ну что, соколы, долетались? – закуривая, спросил он.
– Высоко летали, – кивнул Якушев. – Далеко смотрели…
– Не знаю, как далеко вы летали, но крылышки вам подрезали. И кто, баба!
– Так бабы сейчас лучшие спецы по крылышкам. Хотя, конечно, бывают прокладки и без крылышек…
– Шутник ты, Дима. А прокурор у нас тоже шутник. Вот заведут против вас дело, всем весело будет…
– Какое дело? Что мы такого сделали?.. Слышал я про какого-то «жучка». Так это не мы… Пусть Шурыгин докажет, что это мы!.. Не докажет он. Я ж не совсем кретин, чтобы пальчики свои на «клопе» оставлять. А он мог появиться еще до того, как мы пришли. Или вообще фальсификация налицо…
– А если у нее видеокамера в комнате была? Если она зафиксировала, как ты «жука» ставил?
– Не было видеокамеры, я бы заметил… А вообще, конечно, ребята они шустрые. Крепко забаррикадировались. О чем это говорит?
– О чем?
– О том, что не все у них чисто. Сначала Норильцев погибает. Затем Сергей… А Ландышева его знает. Точно знает… Сергей убил Норильцева, затем погиб сам. Зачистили его как исполнителя, и все дела. А может, Норильцева кто-то другой убил. И он же с Сергеем расправился… А вокруг кого знак вопроса закручивается? Вокруг Ландышевой и ее любовника. Что, если это Шурыгин и Норильцева убрал, и Сергея… Я так думаю, Ландышеву за жабры нужно брать. А вместе с ней и Шурыгина…
– Лихо ты, Якушев, разогнался. Только на поворотах тормозить надо… Ты мне лучше скажи, почему Вершинин Норильцева на себя взял? Или ты уже про Идола забыл?
– А что Идол? Да, были у него причины убивать журналиста. Но не факт, что он дал на него отмашку. Может, он всего лишь перестраховался?
– Быстро ты скачешь, Дима. Как бы коней не загнать…
– Как учили, так и скачу… Шурыгина в разработку надо брать…
– Вы уже его любовницу в разработку взяли. Теперь вот отгребать будем… И вообще, откуда такая уверенность, что Ландышева знала Сергея? Откуда такая уверенность, спрашиваю?
– Да видели бы вы ее глаза, когда она смотрела на фотоснимок! А потом, она сама сказала, что знает его.
– И кто он такой?
– Остается только догадываться… Ландышевой есть что рассказать. Но разговаривать она будет только со следователем и в присутствии адвоката…
– Умно. Кто-то ж ее научил. Опять Шурыгин?
– А кто ж еще?.. Мы с Кириллом прокололись, не спорю. Но это не значит, что Шурыгина в разработку не надо брать. Надо!
– Размечтался! Он и близко нас к себе не подпустит. Ты же видишь, какой он осторожный. Даже у любовницы «Фумитокс» от ваших «клопов» есть…
– Ну да, бдит мужик. Если бдит, значит, есть чего бояться… А он боится. Бдит и бздит. Не знаю точно, за себя или за свою любовницу, но боится. Может, и за себя…
– Да, дела… Что, если вы в самом деле на гадючью нору вышли? Вот и жалить вас начали…
– Да пусть жалят.
– Якушев! Не знал, что ты у нас мазохист, – усмехнулся Толстопят. – Может, взыскание тебе объявить, чтоб настроение поднять?
– Да ладно, я уж как-нибудь без этого перетопчусь.
– Перетопчешься… Что с Ландышевой делать будем?
– Как это что? Дожимать!.. Возьмем Патокина – и к ней, пусть нам про своего Сергея расскажет…
– Не расскажет она вам ничего. Знать, скажет, его не знает. Можете не сомневаться, Шурыгин уже научил ее, как себя вести. Если он ей даже со сканером помог… Да, скользкий дядя… Не надо бы нам лезть в это дело. А то, чую, скоро большой политикой запахнет. Шурыгин – это большая нефть. У него связи, у него пресса. Поднимут шум. Обвинят нас в том, что мы выполняем чей-то политический заказ с целью передела нефтяного рынка. Первым на прицел попадает Шурыгин. Кто следующий?..
– Товарищ полковник, а у вас неплохо получается. Вы сами можете с обличительными статьями выступать.
– Да вот на пенсию как пойду, так и займусь… А на пенсию меня могут запросто спровадить. Вашими молитвами… Может, в самом деле не трогать Шурыгина? Есть же Вершинин, есть же признательные показания, результаты следственного эксперимента…
– А истина?
– Знаю, про какую истину вы говорите. Но жизнь-то другие истины диктует… В общем, так, трупом из багажника пусть занимаются те, кому положено. А вы в это дело не лезьте. Хватит, наломали дров. Своими делами занимайтесь. Вы меня поняли?