На кону – жизнь
Шрифт:
– Заживем, – механически кивнула она. – Хорошо заживем… Ты мне только скажи, насколько все серьезно? Точно у Романа нет никаких шансов выйти на свободу?
– Абсолютно никаких! Ну ты сама посуди! Свидетели есть, пистолет с его отпечатками есть, преступный замысел налицо. А потом, он сам сознался, что хотел убить Губанова…
– А Влад… Он признался в том, что его задушил?
– Признался…
Юра помрачнел. Озадаченно почесал затылок.
– Понимаешь, в чем дело, убийство произошло у тебя на квартире…
Виолетте показалось, будто у нее отнимаются
– Да, это так… – подтвердила она. – Теперь меня тоже арестуют?
– За что?
– Ну как за что? Я же скрывала правду!
– Да, есть такая статья, – уныло согласился Патокин. – Статья триста восьмая Уголовного кодекса. Отказ свидетеля от дачи показаний… Если бы Шурыгин был твоим мужем или просто близким родственником, тогда бы ты освобождалась от наказания…
– А большое наказание?
– До года исправительных работ или арест сроком на три месяца…
– И все?
– И все… Но это в том случае, если ты не являешься организатором или соучастником преступления…
– Не являюсь! – выпалила Виолетта.
А ведь она является организатором. Она организовывала безумные забавы Шурыгина. И есть часть ее вины в том, что у него в конце концов заклинило мозги. Он убил Влада без ее участия. Она здесь ни при чем… И все равно она виновата…
– Не являешься, – кивнул Патокин. – Шурыгин на тебя не показал… Но ведь еще не вечер. Может и показать!..
– Нет, не покажет. Не покажет! – запаниковала она. – Я… Мы… Мы с Владом вместе были… Он… Ну, мы с ним… В общем, появился Шурыгин. Он подошел к нему и задушил. Просто взял и задушил… А меня… Меня он изнасиловал… Нет, я к нему не в претензии, но…
– Тсс! – Юра приложил палец к ее губам. – Не надо больше слов. Я и без тебя все знаю…
Виолетта нисколько не сомневалась в том, что он говорит правду. Шурыгин в самом деле собирался убить Губанова. И об этом знала только она. Теперь об этом знают еще и менты. Потому что они взяли Романа на месте преступления. Арестовали его, допросили, и он им все рассказал… Хотя, может, и не все…
– Еще что ты знаешь? – осторожно спросила она.
– Да есть один дяденька. Подколзин Феликс Максимович. Знаешь такого?
– Нет, – снова соврала Виолетта.
В конце концов, она не на допросе, чтобы говорить правду.
– А я думал, знаешь, – беспечно посмотрел на нее Юра.
– Почему я должна его знать?
– Ну, он же друг Романа Шурыгина.
– Ты думаешь, я обязана знать всех его друзей?
– Нет, не обязана. Просто я подумал, мало ли что… Ладно, это я так, просто спросил. Никакой роли это не играет… Так вот, оказывается, Игоря Норильцева убил не Влад. И тем более не Иван Вершинин. Представляешь, его Феликс Подколзин убил. Из-за тебя, между прочим…
– Из-за меня?! Я-то здесь при чем?
– Шурыгин считал, что у тебя роман с Игорем. Ну, и, как человек ревнивый, решил от него избавиться. А тут как раз случай подвернулся. Феликс Подколзин
– Сколько есть, все мое! – встрепенулась Виолетта.
– Виолетта, ты что? Я же сейчас не следователь. Я ж не для протокола спрашиваю… Я жениться на тебе хочу. Мне ж интересно знать, сколько у тебя денег?
– Брак по расчету? – Она не смогла сдержать презрительной усмешки.
Но Юра, похоже, ее не заметил. Ну да, сейчас его только деньги волнуют.
– И по расчету, и по любви…
– Стало быть, ты делаешь мне предложение? – Ну, в общем-то, да! – просиял он. – А ты согласна?
– Не знаю… Надо подумать…
Видно, кислое выражение ее лица не оставляло Патокину надежд услышать твердое «да». Он вмиг сошел с лица, взгляд его затуманился.
Нужно было срочно исправлять ошибку. Сейчас Юра ей необходим. И он не должен срываться с ее крючка.
– Я подумаю, – повторила она с красочной улыбкой на лице. – Скорее всего, я соглашусь… Ты мне очень нравишься, и вообще…
Юра снова засиял, как медный котелок. И Виолетта сияла. В то время как на душе хмуро бродили тяжелые тучи.
Она не стравливала Подколзина с Норильцевым. В этом ее вины нет. Но она помогла Феликсу забрать часы. Они вместе с Владом развели мадам Варенкову. Выходит, она соучастница преступления. И ей грозит срок… Какой ужас!
Но Юра ничего не говорит про ее соучастие. Значит, Роман Шурыгин укрыл от следствия историю с часами. И, возможно, не проговорится… А что Феликс? Он-то может сдать ее. И тогда?
– Юра, ты говоришь, что Игоря Норильцева проиграли в карты? – съехала она с одной темы на другую.
– По сути, да. И по содержанию тоже…
– А Феликс? Его тоже арестовали?
– Нет. Пока нет… Завтра утром будет постановление на его арест. И мы его возьмем… Но до утра еще далеко. Впереди целая ночь…
– Да, конечно, – блудливо улыбнулась она.
– Может, немного выпьем?
– О чем разговор? Только сначала…
– Сначала в постель? Я не против… – Юра не просто смотрел на нее, он трахал ее глазами.
– Нет, сначала в душ… Ты сегодня какой-то взмыленный. Тебе нужно освежиться…
– Да, это само собой… Ты мне спинку потрешь?
– Не разговор… Только я сначала покурю, ладно?
Едва Юра скрылся в ванной, Виолетта схватилась за трубку. Но не за курительную, а за телефонную.
Она воспользовалась сотовым телефоном для особых случаев. И вышла с ним на балкон, где точно не могло быть никаких «жучков». Мало ли что, вдруг ее пытаются прослушать…
Эта дура Феликса просто бесила. По-человечески попросил у нее, чтобы секс был с какой-нибудь изюминкой. А эта шлюха что сделала: достала откуда-то бразильского паука и посадила его Феликсу на член. Вся эрекция насмарку. Паук отлетел в один угол комнаты, тупая телка в другой.