На краю архипелага
Шрифт:
Но когда достигли очередного разветвления, появилось подтверждение: Бродяга божился, что хорошо запомнил это место, когда гостил у Бизона. Неподалеку зеленели два островка, на которых ребята несколько раз заготавливали бревна, срубив все кокосовые пальмы.
Бродяга, конечно, не из тех людей, которым следует верить безоговорочно: заносит его иногда не в ту сторону. Но расселина делилась на два рукава, уходящих к югу. Какой выбрать? Неизвестно – на вид совершенно одинаковы. Можно предположить, что левая – это та, вдоль которой ошеломленный Макс шагал в первый день своей новой жизни. Но с таким же успехом можно предположить вообще что угодно –
Послушали Бродягу – и не пожалели: вскоре на горизонте зазеленела нашлепка острова, уже ставшего родным.
Последний поворот – из-за высокого по здешним меркам скального мыска показалась корма «Челленджера». На палубе копошатся загорелые до черноты ребята – что-то делают с водолазным колоколом. Наверное, занялись тем самым ремонтом, на котором настаивал осторожничающий Пикар, – вечно трусится над каждым пятнышком и царапинкой.
За сдвоенным корпусом «флагмана» виднелся второй корабль – трофей, доставшийся от Черных Тигров. Точнее, остатки трофея – без поплавка и надстройки: судно серьезно ремонтировали – безалаберные готы и последующий рейд на юг с неумелым экипажем сказались на состоянии корпуса плачевно. Макс, глядя на это, даже поморщился. Теперь, зная удобный путь для переселения, он не видел смысла связываться с этой развалиной. Когда переселятся на Большой, легко смогут заготавливать сотни бамбуковых стволов и делать более совершенные конструкции. А можно и не делать вообще – если разберутся с наследием бронзовых людей.
Экспедиционную лодку дозорные проморгали – все их внимание было устремлено на опасный юг, откуда могут показаться готы, а с севера если и приплывают, то лишь рыбы. В общем, первыми шум подняли ремонтники. Побросав работу, они стали весело кричать, размахивая руками. Приветствовали.
– Похоже, тут все спокойно, – заключил Бродяга.
Действительно, будь иначе – люди не казались бы столь беззаботными. Да и дозорные не должны себя так вести, если в ближайшие дни сталкивались с опасностями.
Надо не забыть организовать им болезненный втык за разгильдяйство. Совсем страх потеряли…
Причалили. На первых шагах Макса шатнуло – сказывалась непрекращающаяся качка последней пары дней. Не успевая жать протянутые руки и односложно отвечать на сотни вопросов, протиснулся сквозь толпу, на ходу спросил у подбегающего Пикара:
– Как корабль?
– Завтра должны закончить с колоколом, и можно что угодно делать.
– Это хорошо. Будь другом – проследи за разгрузкой. Мы немного кокосов и ананасов привезли – по корзинам пусть распихают и отнесут в поселок.
– Ананасы?! Ням-ням!!!
– Сам не слопай все. И вообще – они кислые, будто лимоны.
– Ничего – и не таким давились. А ты куда?
– В поселок, конечно. Надо совет срочно собирать.
– Новости хорошие или плохие?
– Хорошие. Даже почти отличные.
В отсутствие Макса с системой власти более-менее определились. Теперь на совете не присутствовала толпа непонятного народа, норовящего не просто погреть уши, а еще и слово вставить, причем не одно. Теперь заседали в узком кругу, но побольше прежнего: старых лавок перед жилищем Эна не хватало, и пришлось добавлять новые, расширив стол. Процедурой выборов как таковой никто и не подумал озадачиваться – Макс по-прежнему считался одним из руководителей, и никто не пытался этого оспорить. Своеобразная
А если точнее – не отвертишься. Здесь руководитель – это не привилегия, а бремя. Олег вот пытался уклониться, но ничего не вышло.
Удивляло лишь присутствие Бизона. После нашествия готов статус его был несколько неопределенным: потерял свой поселок, был искалечен, после освобождения у руля стоят совершенно другие люди – из «старой гвардии» не осталось никого. Ну разве что Рыжий уцелел, но при всей своей сверхчеловеческой приспособляемости он в этот узкий круг пока что пробраться не смог. Не приглашали.
Впрочем, против Бизона Макс не возражал. С его возрастом, опытом и лидерскими задатками ему самое место за этим столом. А если пойдет на поправку, станет одним из лучших бойцов.
Хочешь – не хочешь, а воевать все равно придется…
Для Бродяги, Дины и Снежка, как уже не раз бывало, сделали исключение: всем было интересно пообщаться с участниками похода к опасному острову.
Для начала Макс коротко рассказал о каждом дне экспедиции. Затем начал заострять внимание на бонусах, которыми оказался богат остров. Помимо хорошо известных запасов кокосов, бамбука и древесины там обнаружились заросли ананасов и других полезных культур. Удалось добыть свинку с вкусным жирным мясом. Ящеры, несмотря на свою кровожадность, тоже ценный ресурс – потенциальный объект охоты. Одной такой тушей можно накормить кучу народа, да и коже с костями применение найдется.
Богатство заброшенного городка перечислял долго и нудно, но никому этот рассказ не наскучил – слушали затаив дыхание. Странно, но уточняющие вопросы почти все касались домов: их красоты, удобства, состояния. Нет, посуда, инструменты и прочее тоже интересовали, но не так сильно. Похоже, всем до чертиков надоели эти халупы, и хочется нормального жилья, причем как можно скорее.
Макс приободрился – к его доводам прибавился неожиданный козырь. Уж очень хочется, чтобы не пришлось долго уговаривать на переселение. Именно поэтому он не стал акцентировать внимания на неприятностях, с которыми столкнулся при ливне. Лишь пару раз подчеркнул, что в городке любая непогода не страшна.
Рассказ о таинственном инопланетянине не вызвал ожидаемого интереса. Ну подумаешь, пришелец. Здесь все такие. Староста вякнул было что-то про наблюдателей, но Макс чуть ли не слово в слово повторил доводы Бродяги, и на этом обсуждение загадки свернулось, и перешли к насущным вопросам. То, что на Земле могло стать сенсацией тысячелетия, здесь, на фоне всего происходящего, казалось незначительным эпизодом.
С куда большим интересом осмотрели удивительный нож и остальные вещи понятного и непонятного назначения. Затем все, что непонятно, отложили в кучу перед Эном – пусть разбирается «шаман».
Наконец, когда Макс выдохся, слово сам себе предоставил Олег:
– Не знаю как кто, а я по мясу уже ночами плачу. Я молодой – мне расти надо, а от рыбы скоро чешуей покроюсь. Надо перебираться туда, и хрен с этими ящерами. Справимся. У нас теперь Лумумба есть – он их сам порвет.
– Лумумба? – не понял Макс.
– Ну та обезьяна, которая голяком черных гоняла, когда тебя в зиндане держали. Макаки там, на пальмах своих, все охотиться умеют. Гены у них такие – древесные.
– Ты про масая? Не надо называть его обезьяной.