На краю чужого мира

Шарапов Кирилл Юрьевич

Явилась цыганочка с официантом, который прикатил нагруженный деликатесами и шампанским столик.

Загул вышел, что надо, оторвались по полной. Девочки были вполне себе живые и покладистые, да и князь платил щедро.

– Может, всё же возьмёшь половину суммы? – вываливаясь ранним утром на улицу, ещё раз предложил Михаил.

– Отстань, а, – протянул захмелевший князь, выискивая взглядом транспорт, который доставит их домой. – Ну, сколько раз говорить, это мой тебе подарок к переезду. Да и не так уж и дорого вышло, всего три с половиной сотни империков.

Думал, дороже возьмут. Зато теперь будет, что вспомнить. А когда вернёшься, гульнём тут за твой счёт.

– Договорились, – согласился Михаил. – А теперь пора, нам через два часа на вокзале быть надо. Так что, ловим коляску, и домой.

Он посмотрел по сторонам. Улица, где располагался «Золотой букет», всего лишь в километре от императорского дворца, и даже в эти утренние часы она была довольно оживлённой.

Дмитрий, наконец, обнаружил требуемое, поднял руку и громко свистнул, привлекая внимание водителя. Тот нашёл взглядом клиентов и лихо припарковался напротив них. Спрыгнув с облучка, распахнув перед загулявшими господами дверь.

– Куда вести? – поинтересовался он, забираясь на своё место.

– Дворянская, восемь, – назвал адрес Михаил.

– Это там, где пожар ночью был? – лениво поинтересовался водитель.

– Какой пожар? – тут же среагировал Бельский, весь хмель мгновенно исчез, словно и не было его.

– Особняк по этому адресу сгорел, только стены остались, – охотно прояснил водила. – Так, что, туда едем?

– Нет, – мгновенно сориентировался князь. – Давай, милейший, на Ременников.

Коляска тронулась с места и неспешно начала набирать ход.

– Там же вещи мои, – возразил Бельский другу, ещё не понимая суть проблемы. – Зачем нам на Ременников?

– Сгорели твои вещи, боярин, вместе с домом, – тут же пояснил Тарковский. – Вот так князь Долгоруков тебе решил пожелать приятного пути. И думаю, это не последний сюрприз. У тебя деньги есть, или дать?

– Есть, – запуская руку в карман и доставая пачку империков, ответил Михаил, понимая, что делать ему на пепелище нечего, только проблем с городской стражей, а может, ещё и тайная подтянется. – Я, на всякий случай, всё с собой взял, все две двести, и документ личностный прихватил.

– Вот и хорошо. Сейчас ещё раз посетим ту лавку готового платья, и снова соберём тебя в дорогу. Заедем ко мне, я переоденусь, и на вокзал, пора тебе покинуть столицу. Думаю, это не последний привет от Долгоруких.

И снова траты. Вместо трёх баулов, которые Бельский тащил с собой, осталось только два, и куда скромнее. Он заново купил то, что приобрёл накануне, три смены белья, плюс добавил несколько камзолов, на выход и повседневных, и две пары крепких сапог – парадные и на каждый день. Вышло дорого, почти триста империков, но куда деваться, если пришлось покупать всё заново.

– Может, случайность, и Долгоруков не при чём? – уже направляясь к дому князя, поинтересовался Бельский у друга.

– Ага, держи карман шире, – отозвался сонно Тарковский. – Это просто привет от него, и не более, у него пока руки коротки,

тебя достать. Наверняка за ним внимательно приглядывают, после несчастливой для его сына дуэли, ждут, что он ошибётся, и тогда позиции Долгоруких при дворе пошатнутся, вот и гадит по мелкому. Мы с тобой правильно сделали, что на поезд билеты взяли. Не рискнёт он там нападать, а вот на дороге всякое могло случиться. Всё, приехали, – вскакивая, заявил князь и, не дожидаясь, пока перед ним дверь распахнут, соскочил с подножки. – Жди, я быстро переоденусь, и на вокзал.

Михаил пожал плечами и устроился поудобней, ночь вышла бурная, и он подустал, хотелось спать. Но спать нельзя. Вот сядут в поезд, на котором им почти сутки ехать, тогда можно и вздремнуть.

Князь обернулся за пятнадцать минут. Он был, как и Михаил, одет для дороги – пыльник, шляпа, высокие сапоги, в руках небольшая сумка.

– Поехали, – скомандовал он водиле, запрыгивая внутрь коляски. – В общем, новости такие, – тихо заговорил он, – пожар в твоём доме уже во всех газетах, я пробежался взглядом по паре заметок. Однозначно поджог. Видели двоих в чёрном, что ночью выходили из дома, потом полыхнуло. Городской страже никого задержать не удалось, хотя прибыли на место быстро. Про тебя ни слова. Просто написано, что подожгли дом.

– Понятно, – произнёс Михаил. – Думаю, со мной очень захочет поговорить следователь, как бы на меня это не попытались повесить.

– Насчёт последнего, точно нет, у нас алиби железное. Дом на момент пожара уже был не твоим, а поступил обратно в собственность купца, что тебе его сдавал. Ну да, вещи, конечно, там твои были, но роли не играет. Ты следуешь предписанию коллегии – покинуть столицу в установленный срок, это сегодня. Но допрос тебя точно ждёт, только не тут, а в Кемь, там тайная имперская канцелярия всё у тебя вызнает, где ты был и что делал.

– Жаль, что я этой скотине ничем ответить не могу, – вздохнул Михаил.

– Потом ответишь. А может, повезёт, и Долгоруков ошибётся, и тогда его свалят. И это будет лучше любого твоего ответа.

– Приехали, господа, – останавливая коляску напротив центрального входа на вокзал, крикнул водила.

Дмитрий ловко соскочил на землю и свистом подозвал носильщика с багажной тележкой.

– К поезду «Белоград-Нижнекаменск», – приказал он, – шестой вагон.

Крепкий мужик с медной бляхой работника степенно кивнул и принялся сгружать сумки.

Поезд отправился вовремя, Дмитрий успел даже выкурить трубочку на перроне.

– А тебя тут ждали, боярин. Так что, хорошо, что мы к самому отправлению прибыли, – заваливаясь на диван и вытягивая ноги, сонно заявил Тарковский.

– Уверен? – тут же напрягся Михаил.

– Да, уверен, – зевая и прикрыв рот рукой, ответил князь. – Когда мы садились, я заметил парочку мутных простолюдинов, которые глаз с тебя не сводили. Ты как раз отвернулся. Но в поезд они не сели. Пока можно расслабиться и поспать. Ночь была бурная, утро хлопотное, так что, давай подремлем, гвардии лейтенант.