На краю времени, на пороге мира
Шрифт:
– Они уже здесь, – Миральда, будучи не в силах оторваться от расплывающегося в темном небе силуэта, – Хаттар Всемогущий! Значит, у Гила ничего, совсем ничего не получилось… Да и как… Как они добрались так быстро до Алларена?!!
Она бросила на Гора растерянный взгляд. Теперь… Орда докатилась до города, и не нужно было быть провидицей, чтобы понять – никто не спасет столицу Империи. Единственное, что оставалось – это как можно быстрее добраться до проклятого колодца и принести себя в жертву…
– Нам нужно уходить отсюда, Миральда. Здесь мы уже никого не спасем, и останется лишь найти человека, который согласится…
В этот миг пожирателю неба надоело любоваться результатом своей работы. Он сложил крылья и вновь устремился вниз, с каждым мгновением увеличиваясь в размере и грозя раздавить императорский дворец, словно хрупкий пряничный домик, какими иной раз балуют детей.
– Бежим! Из дворца!
Миральда, разбежавшись, перескочила пролом в полу, обернулась. Гор стоял неподвижно, о чем-то глубоко задумавшись.
– Быстрее, ну же! – голос ночницы сорвался на противный девчоночий визг; это, казалось, привело Гора в чувство. Он молча кивнул, и, почти не разбегаясь, перемахнул через дыру – очень вовремя, потому как на то место, где они только что стояли, с грохотом рухнула балка. Миральда вцепилась в локоть кочевника, так, что под острыми когтями выступила кровь.
– Да что с тобой?!! Убираемся отсюда, Гор! Ты как будто спишь на ходу!
В карих глазах мелькнула неуверенность.
– Я подумал, Миральда, что нелегко будет найти того, кто захочет…
– О, пусть меня покусает упырь, – она всплеснула руками, – ты в самом деле полагал, что мы будем искать жертву?!! Воистину, у нас нет на это время, Гор. Я сама прыгну… Да, я сама прыгну в колодец, лишь бы все остальные остались живы, и лишь бы остановить все это…
Гор в недоумении уставился на нее, так, будто видел впервые.
– А как же… Гиллард? Ты ведь только нашла его! И он встретил тебя, и ты его любишь…
– Гиллард, – она вздохнула и быстрым шагом двинулась вперед, таща за собой кочевника, – что ж, ему будет тяжело. Но он вырос без меня, понимаешь? Я должна была умереть в тот день, когда он появился на свет, а вместо этого… Кларисс, она забрала меня к сестрам печали, хотя я и не просила ее об этом! Ну, давай же, шевелись!
Они побежали. Теперь уже действительно побежали, не щадя ног. А за спиной раздавался грохот; под мощными ударами сотрясался до самого основания дворец владыки Великой Империи.
«Вот и не станет Алларена», – думала Миральда, – «останется ли хоть что-нибудь после того, как мы доберемся до колодца Памяти?!!»
Рядом тяжело топал Гор, и ночница подумала, что, быть может, этот имн останется в живых… Если повезет…
Впереди забрезжил свет; он лился серым мутным потоком сквозь пролом в стене. И, похоже, это был выход из дворца.
– Туда! – Миральда первая устремилась прочь из мрачного лабиринта, грозящего стать их преждевременной могилой.
…Они
И тут же, словно в насмешку, всплыл в памяти голос Старшего, древнего вампира. Тогда… Он поднял ее с земли, расквашенной ядовитыми струями ливня… Того самого ливня, что был рожден страшным заклинанием людской магии, и сказал: «Хаттар не ответит на твои вопросы»… Ну, или что-то вроде того.
– Но кто же тогда спасет их?!! – вслух спросила болотная ночница.
Ответа не было. Ее слабый голос потонул в кошмарном сплетении людских криков, рычания нелюди, грохота рушащихся дворцов. Воздух, как губка, напитался запахом крови, тяжелым и давящим; казалось, можно было разлечься на нем – и плыть, плыть высоко, над содрогающимся в агонии городом белых башен. Темная нелюдь, жуткие порождения отравленной земли, уже были здесь; пожиратели неба ломали стены, срывали крыши, чтобы потом швырнуть их в толпы обезумевших от ужаса людей. Те, кто был обряжен в помятые и забрызганные черной кровью латы, еще пытались перегородить путь орды, остановить бурную реку нелюди – но падали, один за другим, и не было больше надежды…
Рядом пробежала ночница; дикое, оборванное создание, и Миральда вцепилась в рукав сестры печали. Рявкнула:
– Почему? Почему вы тоже здесь?!! Разве ты не помнишь, кем была раньше?
Ночница мотнула головой, оскалилась. В ее глазах тлело безумие.
– Мы – отражение… отражение…
И, резко дернувшись, метнулась вперед, за убегающим нищим. Прыжок. Под серыми лохмотьями забилось тщедушное тело.
Миральда застонала. Ей казалось, что она и сама сходит с ума; жажда крови, охватившая сестер, передавалась и ей.
«Помни, помни кто ты есть…»
Она наклонилась и подняла палаш. Лезвие было в черных кляксах нелюдской крови… В этот миг мальчишка, подмятый ночницей, заверещал, как заяц в зубах лисицы. Миральда в два прыжка очутилась рядом, ударила неловко у основания шеи нелюди. Теперь взвыла уже ночница; из перерубленных артерий хлестнул фонтан крови.
– Сестра, за что-о?!!
– Я – помню, – прошипела Миральда, – я помню, что была человеком!
Второй удар отделил голову от туловища, тело ночницы содрогнулось и начало оседать на глазах, плавиться, как воск над огнем.
На Миральду уставились полубезумные, как два осколка мутного стекла, глаза нищего. Оказалось, он был еще моложе Гилларда и – судя по страшному пятну, расползающемуся по лохмотьям, жить ему осталось тоже недолго. Мир перед глазами начинал темнеть, терять краски…
Миральда почувствовала на плече горячую ладонь.
– Пойдем, – сказал Гор, – мы здесь ничего не исправим. Надо идти к колодцу.
Она только стряхнула его руку, процедила:
– Лучше не трогай меня. Как бы не случилось чего…