На краю жизни
Шрифт:
– Сынок, иди поешь! – мать звала сына.
– Мне чуть-чуть осталось, – он ходил по комнате, записывая что-то в тетрадку.
Под вечер Ленька поел, сел на свой велосипед и поехал по улице.
Рады на улице не было. Маленький цыганенок играл на дворе.
– Поди сюда. Позови Раду! – попросил Леня.
Ряда вышла с дома, направилась к нему. Она обернулась, посмотрела вокруг и пошла на улицу. Прошла два участка и бросилась на шею Леньке.
– Леня, как же я тебя
Велосипед Ленька оставил у соседнего двора. Они шли по полю пешком, потом зашли в лес.
Прохлада окутала все вокруг после столь утомляющей жары. Они шли сквозь зеленые насаждения. Рада улыбалась и все время молчала. На ее лице можно было заметить спокойствие.
Вот что такое минута счастья.
– Что каждому человеку нужно? По сути, ничего. Быть свободными, – она произнесла в слух свои мысли. Посмотрела ввысь и снова посмотрела на Леню.
Леня наблюдал за каждым движением, своей любимой.
Они забрались на возвышенность, заброшенную насыпь. Возвышенность была настолько высокой, что сверху можно было разглядеть макушки деревьев, домики, которые стояли на краю поселка, местных жителей, которые что-то делали в своих садах.
Дом Рады находился с другой стороны.
– Побежали посмотрим, что там? – Рада позвала Леню.
Маленький олененок выглянул из-под куста и испуганно посмотрел на ребят, немного насторожился.
– Ты откуда такой красивый? – изумленно смотрела она.
– Не подходи, где-то рядом его мама, – сказал Леня.
Олененок скрылся в лесу.
Они гуляли по тропинке, отдаляясь все дальше и дальше в лесных массивах.
– Надья, где дочка? – кричал Борис.
– Пошла на улицу, как все нормальные дети, – ответила жена.
– Я на улице был, ее там нет, – возмущению главы семьи не было предела, он бегал, не находя себе места.
– Мама, за Радой парень какой-то приходил, и они ушли, – сказал маленький цыганенок.
– Что за парень, Надья? Ты знала об этом? – стал кричать Борис.
– Дружит она с мальчиком, он живет на этой улице, кажется, зовут Леонид. Неплохой мальчишка, культурный, – ответила Надья.
– Какой мальчишка? У Рады есть жених, – сказал цыган. – Ты пойми, наш долг дать дочери лучшее, – ответил Борис. – Где он живет? Я пойду к нему, – Борис пробежал по комнате, надел сапоги и выскочил во двор.
Впереди шла жена.
Они прошли по улице, остановились возле чужого двора.
Постучали в дверь, где жила Прасковья.
– Хозяйка дома? – постучал цыган.
Прасковья отварила дверь, недоуменно смотрела на необычных гостей, которые рвались в ее дом.
– Что вам нужно от меня? – возмутилась Прасковья.
– Где твой сын? –
– Я-то почем знаю? На улицу пошел! Он что, ходить по улице не может? – возмутилась Прасковья.
– Чтоб я его возле моей дочери не видел, передай ему, – цыган выскочил как ошпаренный из ворот Прасковьи и направился к своему дому.
Жена шла за ним.
Настал вечер.
Ребята появились на улице. Леня собрал огромный полевой букет для Рады.
Рада зашла во двор.
– Мама, ты что такая грустная? – заметила печаль на материном лице дочь.
Выскочил отец,
– Ты где была и с кем? – он подошел поближе к дочери.
– Я ходила на поле с Леней, – ответила Рада.
– Чтоб я его не видел! Понятно тебе? – кричал отец.
– Я не хочу сидеть дома и не хочу выходить за муж за Романа, – дочь была в бешенстве.
– Ты? Ты будешь делать, как я скажу, – Борис удар по лицу дочь и запер в доме.
– Нельзя так! – сказала Надья мужу и ушла.
– Я сам знаю, что можно, что нельзя!
Он занимался лошадьми до ночи. Три маленьких цыганенка крутились около Рады, не давая ей лить слезы.
Ленька дошел до калитки, зашел в дом и завалился на кровать спать. Прасковья подошла к кровати сына, но не стала его будить. Поцеловала и выключила свет.
Где-то лилась вода. Бил по крыше град. Всю ночь шли проливные дожди.
Как-то раз Прасковья собралась на базар. Пока сын спал, рано утром решила сбегать сделать покупки. Она взяла корзину, надела свое выходное платье, маленькую белую шляпку и пошла по селу через огороды. По дороге она никого не встретила. Соседки с длинными языками ей надоели, куда спокойнее одной идти через поле в город.
Городом назывался район в 10 двухэтажных домов с маленьким сельским магазином. А чуть дальше выстраивались машины, ставились на пол весы, и так шла торговля.
– Купи, женщина, помидоры. Недорого. Сладкие, ароматные. Такие только у меня, – нахваливала свой товар торговка.
– Молоко, кому молоко? – послышалось на базаре.
– Яйца, крупа, – каждый селянин нахваливал свой товар.
Прасковья купила хлеб, несколько яиц.
Вдалеке она заметила ненавистного цыгана, что рвался к ней вчера во двор.
Возле база припарковалась машина. Он, весь на эмоциях, вел какой-то важный разговор. С краю остановился серый автомобиль, раздалась автоматная очередь.
В клочья были разнесены стекла машины, несколько пуль пронзили тела водителя и второго человека. Борис стоял рядом, его зацепило несколько пуль, он сквозные ранения и упал у машины.
Машина резко рванула и скрылась за домами. Борис поднялся и побрел.
Прасковья замерла от ужаса.
– Женщина! Вы будете покупать? – спросила продавщица.