На крестины в Палестины
Шрифт:
– А ну, супостаты окаянные, уберите сейчас же своего зверя клыкастого! – завопила старуха. – А то милицию на вас позову.
– Не надо никого звать. Мы и есть милиция, – стараясь натянуть обратно на лицо свою знаменитую улыбку, проговорил Рабинович. – Причем при исполнении. Так что вы, уважаемая, за нападение на представителей органов власти можете и под суд попасть.
– Этак любой дурак скажет, что он милиционер, – не поверила кинологу бабка. – Удостоверение покажи!
– Пожалуйста. – Сеня достал «корочки» из кармана и, раскрыв, показал старухе. Однако бабку это не удовлетворило.
– Чего ты всякую гадость мне под нос суешь? – возмутилась она. – Я что, по-твоему,
– Что-то зеленоват он больно для вашего отца, – ехидно проговорил Попов, не сумевший простить старухе свое вчерашнее позорное отступление. – Когда это он вас зачать умудрился?
– Ах ты, гад! – возмутилась бабулька. – Умничать вздумал, супостат? Мало тебе прошлый раз досталось? – И старуха предприняла еще одну безуспешную попытку вырвать метлу из зубов Мурзика. Попов понимал, что это ей не удастся. Однако на всякий случай решил поберечься.
– Но-но-но, – завопил он, отступая на шаг. – Без рук, пожалуйста. Вам же сказано, что мы при исполнении.
И тут бабулька повела себя крайне странно. Выпустив метлу, она бросилась к Андрюше и, схватив его за плечи, начала ощупывать руки. Криминалист от такого оборота событий и вовсе растерялся. Причем до такой степени, что даже сопротивляться старухе не мог. А та, прощупав конечности Попова от плеча до кончиков пальцев, вдруг завопила:
– Вот несчастненький ты мой! Прости меня, дуру старую. Прости, родненький. Я же, когда вас с Кешей… – Бабка запнулась. – Так о чем это я?.. Ах, да! – И снова запричитала: – Не знала я, что ты без рук. Не ведала, что ты свои рученьки в боях за родину потерял и теперь с корявыми протезами по городу ходишь. Ой, позорище на мою седую голову! Калеку вчера по улице гоняла, и Господь глаза мне не открыл. Пойдем, мой миленький, в дом. Сейчас я тебе какую-нибудь милостыньку подам. У меня вон штаны старые от деда остались. Хорошие. Дырок всего семь штук. Но больших. Впрочем, ты все равно без рук. Тебе их только удобней надевать будет.
– Ты чего, бабка, охре… – начал было Попов, но Сеня легким шлепком по губам закрыл ему рот. И прежде чем старуха или Попов попытались возмутиться, проговорил, больше обращась к бабульке, но делая Андрюше выразительные знаки бровями:
– Бабушка, я убогого не обидел. – Он широко улыбнулся. – Он меня сам просил по губам его бить, когда он матерные слова говорить станет.
– Что ж, правильно, – хмыкнув, согласилась бабуля и снова повернулась к Попову: – А ты уж, сынок, не ругайся. Знаю, тебе много выстрадать пришлось, но Господь наш кротких любит. Им чего-то там, запамятовала чего, но на небе воздастся. Что-то там они унаследуют. Но тебе ждать, пока туда попадешь, не надо. Пойдем, будешь штаны от моего деда наследовать.
– Бабуль, не надо ему штанов, – прежде чем Попов успел открыть рот, заявил кинолог. – Ему метла нужна.
– Это зачем безрукому метла? – Бабка подозрительно перевела взгляд с одного на другого. – Обманываете старуху, супостаты?
– Ни в одном глазу! – заверил ее Рабинович и хотя бы в этом был честен. – А метла ему, бабушка, нужна для самоутверждения и самопропитания. Вот вы сами подумайте, кто в наше-то время безрукого на работу возьмет? Скажут, что он делать ничего не умеет. А Андрюша зажмет метлу культями и начнет двор подметать. Тут его и уважать станут, и кусок хлеба на пропитание дадут.
– И то верно, – согласилась старуха. – Хорошая, конечно, у меня метла. Никогда не уставала, когда двор ею мела, но убогому она нужней будет. – И протянула супервеник
– Ага, – радостно согласился Сеня и тут же осмотрел черенок, ища подтверждения своим догадкам. – Бабуль, а тут железочка раньше была. Она у тебя не потерялась случайно?
– А ты откуда про железку знаешь? – Теперь была бабкина очередь впадать в ступор. – Постой, постой. Что-то мне фейс твоего лица знаком. Это не ты случайно Гульнаре ребеночка сделал и сбежал?
– Если случайно, то он мог, – встрял в разговор Жомов, который уже понял, что именно Сеня держит в руках, и с полным правом мог считать недействительным свое поражение в схватке со старухой. – Намеренно он ни за что бы не стал, а вот случайно проколоться иногда получается. Но Гульнара тут ни при чем. Так где железочка, бабуля?
– Точно не ты? – Старуха пристально посмотрела в лицо Рабиновича, и тот с самым честным видом отрицательно потряс головой. И второй раз не соврал. У Сени даже ни одной знакомой Гульнары не было.
– Ну, лады тогда, – облегченно вздохнула бабуля. – Ждите тут. Сейчас я вашу железяку поищу. Еле-еле ее с палки сковыряла. Палка-то хорошая. Один конец даже заточен, чтобы было проще в метлу вдевать. А вот какой дурак на нее железку прицепил, я до сих пор не знаю…
– Говорю же, маразм, – шепотом поставил диагноз Попов, глядя в спину удаляющейся бабки. Сеня в ответ только рукой махнул.
Старушки не было довольно долго. Ричард с Абдуллой, чьи лица были удостоены соприкосновения со Святым Копьем, пусть и в несколько неправильном виде, уже пришли в себя и удивленно переглядывались, все еще не понимая, как это дряхлая бабка могла отправить их в нокаут. Жомов удивленно вертел в руках древко, пытаясь понять, по какому принципу работает этот механизм, а Сеня, утомленный ожиданием, уже собрался пойти и проведать старушку, чтобы узнать, не нужна ли ей помощь, но как раз в этот момент бабка вернулась. В руке она несла какой-то покореженный и проржавевший кусок металла, в котором наконечник копья мог узнать только человек с богатым воображением.
– Вот она, ваша железяка, – проговорила бабуля, торжественно протягивая наконечник Рабиновичу. – Я ее, правда, чуток помяла. Кувалдочкой, когда снимала. Но это ничего. Нужна она вам, вы ее сами в божеский вид приведете, а не сможете, кузнеца попросите. Хотя он у нас пару лет назад умер. Телегой задавило, когда он у лошади подковы менял.
– Спасибо, бабуля, калеки всего мира тебя не забудут, – заверил старушку Сеня и попрощался.
Пару минут, пока старушка стояла в дверях, друзья шли молча. И лишь когда завернули за угол, дали возможность чувствам вырваться на волю. Все захохотали и, толкая локтями друг друга, принялись обсуждать все перипетии добычи Святого Копья. Больше всего шуток досталось, конечно, на долю Жомова с Поповым, но ни тот, ни другой на них не обижались. Ваня потому, что твердо себя убедил не считать поражением падение на мостовую от удара метлы, а Андрюша был очень рад, что ему этой метлой не досталось, и на издевки совершенно внимания не обращал.
– Да-а, – протянул он, когда ерничание Рабиновича несколько иссякло. – А ведь лучшего хранителя Святого Копья эльфам нельзя и придумать было. Ну кому в голову могло прийти искать этот артефакт у сумасшедшей старухи, да еще замаскированным под метлу. Весь город можно было по кирпичику разобрать, а о такой ерунде и не догадаться.
– Меня, блин, другое волнует, – перебил его омоновец. – Интересно, почему даже древко от копья такой сногсшибательный эффект дает и можно ли будет его как-нибудь против сарацин использовать?