На крутых виражах
Шрифт:
За наградой в Москву я выехал в конце июня 1948 года. А 3 июля мне вручили в Кремле золотую звезду Героя Советского Союза и орден Ленина.
С тех пор минуло четверть века. За это время я подготовил сотни молодых воздушных бойцов, много раз встречался с юношами, мечтавшими посвятить свою жизнь службе в авиации. И когда они, романтики и хозяева нашего неба, спрашивали, за что я удостоен высшей награды, мне почему-то всегда вспоминались крылатые слова "Герои рождаются в борьбе" и стихи, посвященные человеку, ставшему моим идеалом:
Когда я только что родился,
Он
И насмерть с недругом рубился
За счастье светлое мое.
Давным-давно, как говорится,
Прошла пора безусых дней,
А сердце все к нему стремится
К герою юности моей.
Преодоленные высоты
И те, которые возьму,
Всю жизнь и весь накал работы
Я выверяю по нему.
Этим человеком был Николай Островский - бесстрашный и стойкий боец за построение и утверждение социализма, герой, ставший знаменем нашей юности.
И еще вспоминаются строки из моего наградного листа:
"За время нахождения на фронтах Отечественной войны произвел 296 успешных боевых вылетов. Из них: на разведку - 48, на сопровождение штурмовиков и бомбардировщиков - 125, на прикрытие наземных войск - 91, на патрулирование - 10, на бомбардировку и штурмовку - 11, на свободную охоту 11. В воздушных боях сбил 23 самолета противника, уничтожил на земле..."
На земле было уничтожено много вражеской техники, сотни оккупантов нашли свою смерть от огня моих пулеметов и пушек, реактивных снарядов и бомб. Но об этом рассказ впереди.
Глава вторая.
Трудное лето
Огненные молнии войны полосовали небо и землю. Густые волны дыма и смрада катились с запада на восток. Горели родные поля и леса, в груды развалин превращались города и села.
– Доколе же терпеть, друзья? - сдавленным от волнения голосом спрашивал Алексей Маресьев. - Рапорты надо подавать начальнику школы: наше место на фронте!
Маресьев - это тот самый летчик, который впоследствии стал прототипом главного героя "Повести о настоящем человеке". А тогда, в июне сорок первого, он был инструктором Батайской летной школы.
Настойчивость ли наша подействовала, обстоятельства ли помогли, но вскоре начальник школы полковник А. И. Кутасин отдал приказ о формировании боевой эскадрильи. В ее состав были зачислены Балашов, Демидов, Круглов, Кулев, Маресьев, Саломатин и другие летчики-инструкторы и командиры звеньев. Мне, командиру звена, тоже посчастливилось попасть в число избранных.
В первой декаде июля мы простились с Батайском. По пути, прежде чем долетели до аэродрома назначения, раза два садились для дозаправки горючим своих И-16.
296-й полк, в который мы прибыли, только что сформировался. Он состоял из двух эскадрилий - нашей и еще одной, тоже укомплектованной инструкторами какой-то летной школы. Боевого опыта, конечно, ни у кого не было, но техникой пилотирования все владели довольно хорошо: сказывались навыки, приобретенные при подготовке курсантов.
Лично мне до начала войны сотни раз приходилось подниматься в небо с учебных аэродромов. Сразу же по окончании Борисоглебской школы летчиков-истребителей, в самом конце тридцать восьмого года, меня направили инструктором
Жизненный путь Анатолия Константиновича мало чем отличался от биографии любого из нас, пришедших в авиацию от станка или плуга. Выходец из рабочей семьи, он по окончании фабрично-заводского училища стал подручным сталевара на металлургическом заводе. Там его приняли в комсомол.
Это была пора (речь идет о второй половине 20-х годов), когда наша партия взяла курс на индустриализацию страны, которая, в частности, обеспечивала производство необходимого количества металла, топлива, электроэнергии для расширения и строительства материально-технической базы авиационной промышленности: для развития моторостроения и самолетостроения; создания отечественного приборостроения; оснащения конструкторских бюро и научно-исследовательских учреждений новейшей техникой; удовлетворения возрастающих потребностей авиации в горюче-смазочных материалах. Конкретно все эти задачи были сформулированы в трехлетнем плане развития авиапромышленности (1924-1926 гг.).
Старшие заводские товарищи, принимавшие непосредственное участие в Октябрьской революции, защищавшие завоевания Советской власти в период гражданской войны, заботились о воспитании молодого поколения рабочего класса, о его политическом просвещении. Они объяснили юношам, в том числе и Анатолию Серову, что все стоящие перед страной задачи могут быть успешно решены "...только при самостоятельном историческом творчестве большинства населения, прежде всего большинства трудящихся"{1}. При этом ветераны особое внимание молодежи обращали на необходимость строительства отечественной авиации.
Не без влияния рабочих из ленинской гвардии Анатолий Серов окончил сначала Вольскую военно-теоретическую, а затем Оренбургскую летную школы, навсегда связав свою судьбу с авиацией. Молодого летчика направили служить в 1-ю Отдельную Краснознаменную эскадрилью имени Владимира Ильича Ленина, потом назначили командиром звена в другую эскадрилью. Вскоре это подразделение по боевой подготовке заняло первое место в ВВС Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армии. Многие командиры и летчики получили поощрения, были повышены в должности и звания.
Оценив способности А. К. Серова, руководство назначило его командиром отряда летчиков-испытателей Научно-исследовательского института ВВС Красной Армии, где был собран цвет советской авиации. Там Анатолий Константинович успешно освоил ночные полеты, получил подготовку к боевым действиям в любых условиях.
Во второй половине июля 1936 года в Испании вспыхнул фашистский мятеж. В ряды бойцов интернациональных бригад, выступивших на стороне отважных республиканцев, встали добровольцы 50 стран мира. Братскую помощь трудовому народу Испании в борьбе против фашизма оказал Советский Союз. В испанском небе появились краснозвездные бомбардировщики и истребители, ведомые лучшими летчиками нашей Родины.