На Муромской дороге

Шведов Сергей Владимирович

– Да какая там охрана, – махнул рукой Налимов. – Садись быстрее.

Балабанов пропустил на заднее сидение багроволицего Белявского и сам с трудом втиснулся следом. Портсигаров тут же сорвался с места, оставив решительных и воинственных в тихом недоумении. Растерявшийся босс так и не успел им отдать никакого распоряжения. – Будет вам охрана, – сказал, оборачиваясь, Портсигаров. – Полк преображенцев и полк стрельцов в дополнение к кавалергардам на непоеных конях.

Погони не было. Балабанов мог убедиться в этом собственными глазами. Всё свершилось на удивление просто и быстро. Скорее всего, охрана не скоро сообразит, что прошляпила дорогого босса.

– А вы кто такой? – растерянно спросил Белявский у Портсигарова. – Прокурор Ягужинский. От Петра Алексеевича.

– От

какого Петра Алексеевича? – возмутился опамятовавший олигарх. – Вы что тут со мной шутки шутить вздумали

Прокурор Ягужинский промолчал, зато гвардии поручик Балабанов так сильно сдавил плечо мультимиллионеру, что тот даже охнул.

– Налимов, это что, похищение? – испуганно вскрикнул он.

– Какое к чёрту похищение, ты в своем уме?! – очнулся от дум чиновник администрации. – Тебе же русским языком сказали, кони не поены.

Портсигаров тормознул «Мерседес» у дома Мыскина. Налимов удивленно глянул на шоумена:

– А где кавалергарды? – Будут и кавалергарды, – обнадежил политического деятеля прокурор Ягужинский. – Но для начала нужно разрешить кое-какие вопросы.

– Я же тебе сказал, это похищение, – взвизгнул Белявский и тут же осёкся под взглядом колдовских карих глаз арапа Петра Великого.

Растерявшегося сотрудника президентской администрации и перетрусившего олигарха без лишних разговоров извлекли из машины и отконвоировали в квартиру Мыскина, где их встретил воплями торжества сам хозяин, во главе своей рати и с неизменным фрэндом Бобом по правую руку. При виде заклятого врага Белявский испустил стон и даже предпринял отчаянную, но безуспешную попытку вырваться из лап преображенцев. Попытка была пресечена гвардии поручиком Балабановым, который без церемоний ткнул олигарха кулаком под рёбра. После чего Белявский потерял всякую охоту к сопротивлению.

Пленников торжественно ввели в уже знакомую Балабанову гостиную, где у стеночки на финском диване под изображением купающейся Сусанны сидели паиньками писатель Будимир Ковыль и помощник пропавшего депутата господин Кузякин.

– Я буду жаловаться президенту, – неуверенно пригрозил Налимов. – Тебе, Портсигаров, это даром не пройдёт.

– А что мне президент, – пожал плечами прокурор Ягужинский. – Я на императора Петра Алексеевича работаю. А мин херц сказал – «Налимова и Белявского к ногтю, а если дёргаться начнут, заковать в кандалы и этапом в Сибирь, на Неречинские рудники».

– Какие рудники? – обомлел Налимов. – Ты в своём уме? Слушай, Белявский, они тут все сумасшедшие.

– О, – сказал Коля. – А нас по телевизору показывают.

И, между прочим, оказался прав. Захлебывающийся от восторга джинсовый журналист комментировал в новостийной программе свою встречу с призраками в торговом центре под Манежной площадью. Искренность журналиста подтверждалась совершенно убойным видеорядом, когда невесть откуда взявшиеся преображенцы, с зверскими физиономиями, разметав ни в чём не повинных покупателей и опрокинув доблестную охрану, скрылись в неизвестном направлении. Далее последовало короткое интервью, взятое у призрака, назвавшего себя прокурором Ягужинским, который грозил карами нерадивым российским чиновникам. По словам джинсового журналиста, это первые по настоящему документальные кадры, подтверждающие обоснованность газетных публикаций о появившихся на улицах столицы таинственных призраках. Конечно, продолжал джинсовый журналист, можно предположить, что перед нами шутники или ряженые, преследующие какие-то свои, далёкие от высокой политики цели, но в любом случае властям пора уже обратить внимание на вооружённых холодным оружием людей, которые пугают московских обывателей. Что же касается личных впечатлений джинсового комментатора и впечатлений его коллег, то у них практически нет сомнений, что столкнулись они в торговом центре с явлением необычным и даже возможно выходящим за грань реальности. Того же мнения придерживались и многочисленные покупатели, которые в один голос настаивали, что видели именно призраков. Или фантомов, как сказал очкастый дядя, пустившийся в пространные

рассуждения по поводу участившихся аномальных явлений и происшествий в нынешнем неспокойном мире. По мнению очкастого, всё это было далеко не случайно, и видимо прав журналист Химкин в своей последней статье, предупреждающей о грядущем Апокалипсисе. Что же касается Балабанова, то он готов был согласиться и с джинсовым журналистом и с очкастым интеллектуалом, ожидающим конца света, ибо мельтешившие по экрану преображенцы менее всего напоминали нормальных людей. То ли ракурс телекамерами был выбран неудачно, то ли хитрили сами телевизионщики, но Балабанов не только сам себя не узнал в ражем преображенце, но и сильно усомнился в прокуроре Ягужинском, который почему-то лишь отдалённо напоминал шоумена Портсигарова. Тем не менее, не приходилось сомневаться, что молодые люди из президентской охраны, посмотрев телесюжет, могут сделать совершенно неправильные выводы из случившегося в Каменных палатах и чего доброго станут наводить подробные справки об «артистах МХАТа» с весьма прискорбными выводами для последних.

Видимо к тому же выводу пришли и Налимов с Белявским, которые разразились весьма ехидным и неуместным смехом:

– Ваша карта бита, господа аферисты. Не пройдёт и двух часов, как вы окажетесь за решеткой за похищение уважаемых людей.

– Это не похищение, а превентивная мера, – возразил Портсигаров. – Решение было принято на астрально-виртуальном уровне с последующим переводом в сферу деятельности специальных служб.

– Да что мы их слушаем, – возмутился Белявский. – Собирайся, Василий и пошли. Ничего эти придурки нам не сделают, их песенка спета.

– Разумеется, господа, вы можете уйти, – пожал плечами Балабанов. – Поскольку приехали вы сюда добровольно. Но должен вас предупредить, что по выходе отсюда вас арестуют. Конечно, похищение депутата Полуэктова и чиновника Мансурова, это мелочь, но лидер потомакской державы, это уже явный перебор, господа. Его похищение цивилизованное человечество вам не простит.

– Вы в своем уме, – побледнел Налимов. – Какое похищение, что вы несёте? – Господин Робертсон, – обернулся к пучеглазому фрэнду Балабанов, – подтвердите этим господам, что на вашего президента готовится покушение.

Застигнутый врасплох мистер Боб мучительно покраснел. Ему никак не хотелось признаваться в своей причастности к спецслужбам в такой, во всех отношениях приличной компании. Балабанов понял мучения агента-дебютанта и потому поспешил ему на помощь:

– Господин Робертсон за короткий срок пребывания в Москве переплюнул даже знаменитого Джеймса Банда, раскрыв тщательно законспирированную организацию. У него есть все шансы получить за это высшие награды, как потомакской, так и нашей державы.

– Ноу, – выдавил из себя Боб. – Я всего лишь сообщил некоторые ставшие мне известными факты.

– Которые нашли подтверждение и среди иных источников посольства Потомакской державы. В частности небезызвестный миру Голышенко Юрий Тамерланович лично предупредил посла о возможных эксцессах. Я правильно излагаю суть дела, мистер Баб?

– Иес, – согласился Мыскинский фрэнд и покраснел ещё больше, хотя дальше вроде бы уже некуда было краснеть.

– Таким образом мой потомакский коллега мистер Джо, я надеюсь, примет необходимые меры, чтобы с помощью наших спецслужб задержать организаторов похищения, то есть вас, господа Белявский и Налимов.

– Что за бред! – в отличие от фрэнда, алевшего пролетарским стягом, олигарх побурел почти до черноты. – При чём здесь мы с Налимовым?

– А разве не с вашего согласия известным сталинистом Барсуковым были изолированы от всевидящего ока милиции депутат Полуэктов и шейх Мансур, на след которых мы вышли совсем недавно.

– Но позвольте, – воскликнул обиженно Налимов. – Полуэктова похитили арабы, об этом даже газеты писали.

– Это была инсценировка, талантливо разыгранная вашим подельником Барсуковым, чтобы навести тень на плетень. И Полуэктов и Мансуров прячутся сейчас в доме господина Белявского, и очень скоро будут там обнаружены правоохранительными органами.