На нашей улице (На улице, где ты живёшь) (Другой перевод)
Шрифт:
Из одного из дневников она узнала, что вторая жена Ричарда Картера в 1900 году родила девочку. Поэтому запись от 1911 года ее немного озадачила. В ней Джулия Гордон писала:
Лавиния пишет, что очень рада возвращению домой, в Денвер. За год ее дочурка вполне оправилась после потери отца и чувствует себя хорошо. Сама Лавиния признается, что испытала большое облегчение. Должна заметить, что она, взявшись за перо, была на удивление откровенна. Она написала, что Дуглас порой внушал ей неподдельный
Эмили откинула крышку аппарата. Бабушка сняла трубку почти сразу.
— Бабуля, — сказала Эмили, — можно я тебе кое-что прочту? Никак не могу разобраться.
— Конечно, дорогая, читай.
Эмили прочла отрывок из дневника Джулии.
— Почему она называет его Дугласом? Ведь его звали Ричард.
— А, это... Его имя было Дуглас Ричард, но в те времена мужчину, которого называли так же, как отца, часто звали вторым именем. Жених Мадлен был Дугласом Ричардом-третьим. Насколько я понимаю, его отец был видным мужчиной.
— Он был видным мужчиной, прожившим всю жизнь с женой-инвалидкой. Бабуля, ты мне очень помогла! Я тебе завтра обязательно позвоню.
Эмили выключила телефон.
— Убийцей был не молодой Дуглас, — произнесла она вслух. — И не его кузен Алан. Убийцей был его отец. А когда он умер, его жена с дочерью переехали в Денвер.
Денвер! И тут все встало на свои места.
— Уилл Стаффорд вырос в Денвере. Его мать жила в Денвере! — сказала Эмили.
— Так оно и есть, — шепнул ей на ухо Уилл. — Я вырос в Денвере.
Эмили не успела даже пошевелиться. Ее тело обвила веревка, и Эмили оказалась привязанной к креслу.
Заставь его говорить с собой, настойчиво требовал внутренний голос. Пусть болтает подольше! Полицейские держат дом под наблюдением. Кто-то из них может позвонить в дверь, и, не дождавшись ответа, они дверь взломают.
Уилл Стаффорд сорвал с лица маску. Расстегнул куртку, снял спортивный костюм. Под ним оказались старинная рубашка с высоким воротником и галстук-ленточка. Широкие лацканы старомодного темно-синего костюма подчеркивали ослепительную белизну накрахмаленной рубашки. Волосы у него были зачесаны на косой пробор и откинуты назад. На верхней губе он нарисовал тоненькие усики.
— Позвольте представиться, мисс Грэм, — сказал он и коротко кивнул. — Я — Дуглас Ричард Картер.
Только без паники, велела себе Эмили. Иначе все кончено. Чем дольше ты продержишься, тем больше шансов, что появится полиция.
— Счастлива с вами познакомиться, — ответила она, стараясь скрыть охвативший ее ужас.
— Вы, разумеется, понимаете, что вам суждено умереть? Эллен Свейн ждет, когда вы присоединитесь к ней в могиле.
И голос у него другой, подумала Эмили. Он выговаривает слова
— Но ведь с Эллен Натали Фриз, — выговорила она через силу.
— Натали не место рядом с Эллен. Там должна лежать ты. Эллен похоронена около озера. А рисунок с могилой Натали около могилы Эллен я послал специально для того, чтобы запутать полицейских. Эллен ждет тебя, дорогая. — Он нежно погладил Эмили по щеке. — Ты напоминаешь мне Мадлен. Такая же юная, прекрасная, жизнерадостная. Можешь представить, что я испытывал, глядя через улицу на собственного сына с тобой рядом? Я-то ведь был обречен жить с несчастной больной женщиной, которую ничто, кроме ее здоровья, не интересовало.
— Разве вы не любили сына? Разве не желали ему счастья?
— Я ни за что не позволил бы ему наслаждаться такой замечательной девушкой, в то время как сам вынужден сидеть у постели калеки.
Мимо проехала, осветив фарами двор и дом, полицейская машина.
— Наша славная полиция изо всех сил старается обеспечить, безопасность жителей Спринг-Лейка, — сказал Уилл, доставая из кармана кусок серебристой материи с блестящими нитями по краю. — Дом только что проверили, значит, у нас в запасе еще несколько минут.
Патрульная машина ехала по Оушен-авеню.
— Вот он! — сказал напарнику полицейский Фил Рип, показав на темно-синий фургон.
Они подъехали к фургону. Рип постучал в ветровое стекло.
— Там внутри горит свет, — сказал он и постучал еще раз. — Откройте, полиция!
А в фургоне Эрик завороженно смотрел на экран. Он нажал на кнопку пульта, управлявшего дверьми.
— Заходите, — бросил он через плечо. — Я ждал вас. Только вы уж извините, я сначала досмотрю шоу.
Рип с напарником заглянули внутрь и увидели телевизоры. Этот парень псих, подумал Рип, взглянув на экран. Сначала он принял увиденное за фильм ужасов.
— Он собирается ее убить, — объяснил Эрик. — Посидите тихо, а? Он с ней разговаривает.
Оба полицейских в изумлении застыли, глядя на экран и слушая тихий голос из колонок.
— В нынешнем своем воплощении я мог только надеяться на то, что мне удастся воспроизвести предыдущую схему, — говорил Стаффорд. — Но этого не случилось.
— Но почему Натали? — спросила Эмили, пытаясь выиграть еще немного времени.
— Натали мне искренне жаль. В тот вечер у Лоуренсов она вышла на крыльцо выкурить последнюю сигаретку — назавтра она собиралась бросить курить. Оттуда она вполне могла видеть, как я отнес шарф в машину. Когда мы с ней обедали в среду, она снова закурила, и мне показалось, что она пытается что-то вспомнить. Она могла мне навредить. И я не мог оставить ее в живых. Но не волнуйся, ее смерть была быстрой и безболезненной. Ты тоже умрешь легко, Эмили. Я обещаю.