На один выстрел больше

Нестеров Михаил Петрович

– А зачем? Ведь комната пустует. Я зайду в туалет, можно?

– Да, конечно.

Зейнаб зашла в туалет, совмещенный с ванной. Здесь ее заинтересовала только одна вещь: мусорное ведро. Как разведчик, она знала, что зачастую важную, а порой и секретную информацию можно почерпнуть буквально из ведра. Чеки из магазинов; счета за воду, телефон, Интернет; черновики и прочее – все это может рассказать о человеке больше, чем он сам может себе это представить.

В ведре оказалось несколько смятых листов бумаги, а также бумажные обрывки, засохшие цветы, гелиевая ручка с пустым стержнем, пара пустых пивных банок, пара газет.

Зейнаб забрала бумаги и спрятала их под сари. Поглядев на себя в зеркало, отерла салфеткой пот со лба и щек. Еще раз огляделась в ванной... Нет, пожалуй, здесь уже нет ничего, что могло бы заинтересовать ее босса в Москве. Впрочем... Она открыла кран с горячей водой и подождала немного. Зеркало запотело. Слой пара был ровный и не выявил ни одного следа; никаких знаков.

Зейнаб спустила воду в унитазе и вышла из туалета.

Сафи тем временем искал пропавшую сережку, стоя на коленях около кровати. Зейнаб пришла ему на помощь, откинув покрывало. Затем она перешла к шкафу...

В поисках прошло пять или семь минут. Сафи покачал головой и с сожалением в голосе констатировал:

– Мне очень жаль...

– Да, действительно, мне не повезло. Сафи, раз уж мы с тобой в сговоре... Если вдруг сережка найдется...

– Я послежу, чтобы никто не заявил о пропаже. Ведь вы боялись именно этого?

– Да. Представляешь лицо моего мужа, узнавшего, что ровно половина его подарка найдена в номере итальянца?

Они рассмеялись.

Осмелев, Сафи подошел ближе и коснулся рукой ее шеи.

– Мы не могли бы... продолжить наш разговор?

– Я за разговоры, которые перетекают в песню. Теперь я знаю твое расписание. Спасибо тебе, Сафи.

Зейнаб поцеловала его в щеку и вышла из номера.

Она обошла «Поллукс» через пляж, петляя между бутылочными деревьями, и вышла двумястами метрами дальше. В двухстах метрах от отеля ее ждала машина – старенький хэтчбек марки «Форд» с тонированными стеклами, в котором она в первую очередь переоделась. За руль женщина села, одетая в шорты, топик и пляжные туфли.

Вернувшись в гостиницу, расположенную в престижном районе Хормаксар, Зейнаб поинтересовалась, не звонил ли ей кто-нибудь, и снова заняла свое место на ресепшене гостиницы, где ведала приемом почты и хранением ключей.

Едва наступил большой перерыв в ее смене – пошел седьмой час вечера, – Зейнаб, прихватив с собой содержимое мусорного ведра Сантоса, уединилась в комнате отдыха, которую так можно было назвать с большим натягом. Помещение было оборудовано телефонной связью и компьютером, в углу стоял телевизор.

Женщина положила перед собой первый лист бумаги, расправила его, для большего восприятия взяла пустую гелиевую авторучку, даже прикусила кончик. Но тут же сплюнула.

Бумага была исполосована цифрами, буквами, просто линиями, на первый взгляд – системы никакой. На обратной стороне она обнаружила нечто конкретное. Скорее всего, Сантос записывал со слов оператора, сокращая слова:

«Сокотра, кемпинг. Программа. Джип «Лэндкрузер», 3 чел. в машине. День 1. Прибытие на Сокотру, трансфер, пляж, ужин в Хадибо, ночевка в отеле».

В расписании на второй и последующие дни стояли прочерки. Это не могло означать, что расписание повторялось. Насколько хорошо знала эту тему Зейнаб, а знала она хорошо, даже самая вшивая туристическая контора не позволит однообразия в программе, иначе прогорит

в два счета. Например, на Сокотре популярны путешествия на рыбацкой лодке, а в последнее время – на современных катерах. На четвертый или пятый день можно полюбоваться гротами, ущельем, а дальше – песчаными дюнами. Но они не идут ни в какое сравнение с лесом драконовых деревьев: их больше миллиона и растут они только в одном месте – на Сокотре.

Изучая записи, она в самом конце обнаружила повторение: «День 2. Катер, 100-сильный «Ямаха» – СТАЦИОНАР, Сильвия Бонне, договориться с ней – без проблем».

Зейнаб нахмурилась. Она могла дать голову на отсечение, что совсем недавно читала или слышала очень похожее.

Женщина прикурила тонкую сигарету, пустила струйку дыма в потолок. Прошла всего минута или две, а Зейнаб вспомнила: 12 ноября, полдень, Сокотра, коралловый пляж, группа итальянских туристов, плавающих с масками, труп женщины лет сорока, голос диктора радио: «Ею оказалась частный предприниматель из Франции Сильвия Бонне, владелица дайв-клуба «Тигровая акула». Хотя тело Бонне было найдено в воде, смерть ее наступила от удушья. Убийца воспользовался отрезком нейлонового троса и завязал его на горле жертвы так, что она не смогла самостоятельно развязать его. Ее тело нашли в положении, при котором пальцы обеих рук женщины были просунуты под удавку. Сильвия Бонне владела катером «Ямаха» и была связана обязательствами с туристической фирмой – морские прогулки, дайвинг. Катер бесследно исчез...»

Точно, это происшествие было тесно связано с другим – вооруженное нападение на туристический лагерь, и тоже угон лодки.

Теперь, вспомнив этот репортаж и сопутствующую информацию, Зейнаб точно знала имя убийцы. И ее передернуло.

Прошел час. Зейнаб выкурила еще пару сигарет, вернулась к первому листу. При более внимательном изучении она заметила после хаотичного, казалось бы, сочетания цифр и букв, один важный символ – «собаку», собственно, разделитель между именем пользователя и именем хоста в адресе электронной почты.

San.0214al@

Резонно было предположить, что это был адрес электронной почты Сантоса. На это, в частности, указывали буквы: San – Сантос, Al – Альваро, цифры 02 и 14 указывали на день его рождения: 14 февраля. И неважно, что все так просто. Обычно имя-то особо не шифруют – главное, чтобы пароль был надежен.

Зейнаб понадеялась на то, что символы – перемежающиеся цифры и строчные буквы, следующие за адресом, – и есть пароль к ящику. Но придется подобрать хост в синтаксисе e-mail. Она начала с именитых брендов.

Yahoo – нет. На его почтовике имя san0214al было свободно.

Google. Зейнаб угадала со второй попытки. Ввела пароль и... не поверила своим глазам: она легко, очень легко получила доступ к электронной почте Альваро Сантоса. Женщина подошла к окну. Ей открылась привычная картина. За четыре с половиной года, которые Зейнаб проработала в этой гостинице, в ее облике практически ничего не изменилось. В первую очередь в здании привлекал внимание высокий ажурный парапет – как продолжение фасада, тонкие перемычки которого не скрывали столиков под обязательными навесами. Это был самый уютный открытый ресторанчик, который только можно было себе представить. Разумеется, из окна этой комнаты Зейнаб не могла увидеть кружевного парапета, она видела его отражение в бассейне с изумрудной водой.