На окраине Великого леса
Шрифт:
Вот только пробудившийся от долгого забвения не являлся человеком. Нет, были руки и ноги, имелась гармоничная голова с длинными белоснежными волосами, да и туловище, закованное в чёрную как сажа броню, выглядело вполне человеческим. Резко не вписывался в канон разве что цвет кожи.
Всё меняли глаза. И если резкое, даже красивое лицо с тёмно-серой кожей с виду принадлежало человеку, то глаза рассеивали всякие сомнения относительно магической природы идущего. В них колыхалась тьма, блеск и спокойствие океана бездны. Не позволяли утонуть в этом океане лишь тонкие ярко-синие кольца радужной
Вышедшее из песка существо уверенной походкой направилось к неясному пока мареву впереди. Шаги тяжёлого тела были тверды и размашисты, однако ноги совершенно не проваливались в тело пустыни, так как под тонким слоем песка проглядывалась гладкая каменная поверхность. Пройдя метров двести, рыцарь остановился. Рыцарь? Пожалуй. Ведь облачён он был в кольчужный комбинезон, усиленный множеством металлических накладок. И сейчас на его сером, слегка шероховатом лице появилось вполне человеческое удивление.
Подивится было чему, ведь посреди безжизненной пустыни виднелся прозрачный, но вполне заметный из-за преломления света, купол. На этом странности пейзажа не заканчивались, и взор поражал не только столб двухсотметровой циклопической башни в центре купола, но и озеро пышной растительности, что окружало башню.
Вышедший из песка разглядывал всё это не менее пяти минут. На его сером лице играли самые разные эмоции, а губы кривились в такт работы мысли. Но после случилось нечто, что нежити, а перед нами стояла именно она, было совсем не свойственно. Существо раскатисто и искренне рассмеялось, а после с нескрываемым весельем обратилось к несуществующему собеседнику:
– Ты облажался, первый магистр великой империи Ариенгар Доменорт Вистаригус, как же ты облажался! Ха-ха-ха! Знай я заранее, что всё так обернётся, точно бы постарался прожить подольше.
Спустя время, лицо нежити снова приняло собранный и мрачный вид. И лишь глаза сохраняли некоторый блеск. Уверенным шагом закованный в броню рыцарь направился к магическому куполу впереди.
Здесь его ждали. Почти у самой невидимой границы, что не давала песку и пыли попасть к густой растительности, стоял Старший лич в белоснежной мантии. Его лысую голову, обтянутую гладкой тёмно-серой кожей, украшал дивный платиновый обруч, что приковывал взгляд изящным узором драгоценных камней. На поясе нежити висел тонкий меч, сквозь ножны которого прорывались вспышки фиолетового света.
Пришедший разглядывал Лича с полминуты, абсолютно не скрывая чувство презрения на своём резком очерченном лице. Что-то похожее имелось и на физиономии встречающего, но кожа того была гладкой и натянутой и поэтому плохо передавала эмоции.
– Даже смерть не отбила у личного библиотекаря Великого магистра желание прихорашиваться, - ехидно подметил рыцарь.
Он явно хотел вложить в эту фразу побольше сарказма, но вышло почти официально. Лич с трудом натянул на своём лице улыбку презрения.
– А ты всё также злословен «Огненный паладин» Оронтор.
– Как ни странно, но став нежитью, любовью к мёртвым я не воспылал, - ответил «паладин», - И вы об этом, я подозреваю, догадывались, не рискуя воспользоваться моей силой. Но что-то изменилось… Осталось
Существа, что сейчас разговаривали у границы купола, являлись тем, о превращении в кого, тайно или не очень, мечтают сто из ста тёмных магов и некромантов. Но сто из ста из мечтающих в конце своего тёмного пути становятся прахом или страдающей плотью без души. Шанс попадания в лигу, представленную двумя беседующими существами, был на много порядков ниже. Впрочем, один из присутствующих совершенно не пылал радостью от своей избранности.
Старший лич одел маску безразличия и кивнул в направлении башни, приглашая «гостя» следовать за собой.
Рыцарь, отбросил назад прядь непослушных волос и направился за провожатым. В отличии от Лича, он с нескрываемым интересом осматривал растительность прекрасного сада, что ухоженным буйством цвела между дорожками белого мрамора, восхитительными статуями, скамьями и беседками. На огромной белоснежной клумбе трудилась группа женщин, высаживая между белыми, словно свежий снег цветами, тёмные – цвета чёрного агата. «Женщины» почти закончили свою работу и на белой глади ясно прорисовывалась спираль похожая на галактику.
«Паладин» безошибочно определил прекрасно сделанных автоматонов, искусственность которых выдавала резкость и безошибочность движений.
«Лепестки смерти» на фоне «Слёз богини», - вспомнил Рыцарь названия цветов и обратился к Личу.
– Не спрашиваю, как вам удалось достать семена, но подозреваю Ариенгар не может покинуть это место с самого ритуала?
– Повелитель не может покинуть это место. Называй его господин на худой конец, - строго произнёс Старший лич.
– И он не просто не может покинуть это место, он и есть пространство в котором мы сейчас находимся.
Рыцарь безразлично кивнул на это замечание, что полностью подтвердило его догадки, сделанные чуть ранее.
– Если ты откроешь мне телепатическую связь, я передам тебе массу полезной информации, - предложил проводник.
– Нет уж, давай по старинке, - ухмыльнулся «паладин», - не хватало ещё какой-то нежити копаться в моей голове…
Лич шутку не оценил, а лишь безразлично кивнул в сторону замкнутой в круг колоннады. Посреди окружённой колоннами мощёной площадки, имелся пятачок земли метров пяти в диаметре. Из него росло раскидистое дерево около семи метров в высоту. В глаза бросалась удивительная фрактальная симметрия ветвей и нежно-зелёная, чуть золотистая листва. Под деревом, в изящном кресле, что казалось было сплетено из хрустальной лозы, сидел некто.
В определённом смысле существо, что перелистывало страницы книги в тени листвы, имело вид даже курьёзный. Его голова представляла собой череп, обтянутый гладкой фиолетовой кожей, но без резкости черт, как у обычной нежити. На овале головы имелись большие бездонные глаза, маленькие точки ноздрей и небольшой, сжатый в тонкую линию, рот со светло-серыми губами. Одет сидящий был в свободную хламиду тёмного бархата.
Повелитель нежити оторвался от книги и с любопытством взглянул на визитёра. Его взгляд моментально выветрил все неуместные замечания, что крутились на языке у паладина. Ибо в глазах этих колыхалась бездна, пронизывающий холод и величие тьмы.