На осколках прошлого

Леннокс Нина

Зазвонил телефон. Бл*ть! Трижды бл*ть! Что за проклятые звонки в самый неподходящий момент?! Нет, нет, пусть он не останавливается… Но Майкл остановился.

— Джим! — рявкнул он в трубку. — Ты издеваешься! Готовь вещи, я тебя уволю, к чертям!

Он сбросил вызов и вышел из меня. Я протяжно вздохнула.

— Знаю, Ники, знаю. Выбивание из тебя дури переносится на ночь. Смотри мне, не выбивай дурь из себя сама, — томно напутствовал он меня и влажно поцеловал в губы, глубоко проталкивая свой язык. — Я — на работу.

Майкл ушел, а я осталась стоять со спущенными трусиками у его стола. Да уж, видок —аристократический. Оглянувшись

вокруг, я замерла. Его кабинет! Быстро разобравшись со своим внешним видом, я стала осматривать его стол.

Какие-то чертежи, рисунки, таблицы, схемы, документы… Выдвинула первый ящик — ничего, канцелярская мелочь. Второй — книги. Третий — тоже ничего. Бросилась к полкам. Сейфа не было, по крайней мере, на видном месте. И картин на стене не имелось. И ковров тоже. Этот кабинет был совсем не похож на те, что показывают в фильмах. На одной из полок лежала толстенная папка, из нее торчали листы.

Так-с, что тут у нас… Ого! Это же выписка из моей школы, информация обо всех годах обучения! А это… Это биография Итана! Козел, он залез в мою биографию. Хватило связей.

— Ники! Ты не в кабинете, случайно? Я забыл документы.

Майкл! Я засунула документы обратно и приняла расслабленную позу на диване.

— С тобой, крошка, можно забыть обо всем, — сказал он, забирая папку со стола.

— А ты не забывай. Я жду тебя, ты кое-что не закончил…

Подмигнув мне, Майкл вышел. Я проследила за ним в окно, чтобы убедиться, что его машина точно отъехала, и бросилась в свою комнату собирать чемоданы. Ну их к черту, всех! Пора валить отсюда!

Глава 8.

Ричмонд, я вернулась. Только уже ничего не будет, как прежде. Здесь я нашла мужчину своей мечты, и здесь же потеряла себя навсегда. Сюда я сбежала когда-то от отца, и сюда же я сбегаю вновь. Хренов бумеранг судьбы. Только за что он вечно ко мне возвращается?

— Будьте вы все прокляты! — зло воскликнула я, бросая сумки с вещами прямо в коридоре.

Приходилось полдня сдерживать гребаные слезы, а во мне уже океан бурлил. Я упала сверху на сумки и заплакала. Кто бы мог подумать, что в двадцать два года жизнь будет казаться адом. Почему же мне пришлось так, чертовски, быстро повзрослеть? Я не хотела! Хочу быть маленькой девочкой в розовом платье, и верить в дружелюбных пони из волшебной страны. А не ощущать себя взрослой, необразованной неудачницей, единственными собеседниками которой являются костюмы и наглый кот!

Реальная жизнь была далека от мечтаний. Гадкая, гадкая жизнь!

Наплакавшись вдоволь, я вытерла рукавом мокрое от слез лицо и сделала глубокий вдох. Что ж, жизнь продолжается. Хоть и звучало это совсем не радостно. Надо было разобрать чемоданы, позвонить Мел и забрать у нее Цезаря. Наелся у нее цветов, ставлю все на это!

Но первым делом надо поесть. Чем я и занялась: поставила чайник, достала какие-то давнишние продукты из холодильника и печально вздохнула. Да уж, у Майкла я ела лучше. Сбегав в небольшой магазинчик, принадлежащий индусу по имени Радж, я устроила дома пир. Напилась чаю с бейглами, заела это хлебобулочное безумие плиткой шоколада и желатинками.

— Ка-айф, — протянула я, откидываясь на спинку кухонного стула.

В холодильнике еще осталось мороженое — это на вечер, или на завтра. В общем, не в этот раз точно. Звонить Мел или Джес? Кому из них?

Думать долго не было нужды, —

конечно, Джесс. Мел выпотрошит мне всю душу, а я пока не хотела возвращаться к паршивым воспоминаниям. Слишком свежи они были. Я скинула ей смс, чтобы она готовила Цезаря к переезду, и набрала Джесс. А эта уже сколько раз успела потрахаться с разными парнями, пока меня не было?

— Ник, привет! Как отпуск? Выздоровела?

Что? Ах, да, я же болела.

— Да, всё уже хорошо. Так, горло болело… Ерунда.

При слове горло я сразу вспомнила Майкла и то, что я делала этим горлом ещё вчера. Щёки окрасил румянец. Горлом я хорошо поработала, факт.

— Эй, Ник, ты чего? У тебя температура? Голос странный.

— Нет. Джесс, со мной всё хорошо. Я выйду на работу завтра. Наверное, новый товар пришел?

— О, да. Второй день разгребаю. Оставлю часть тебе, на завтра, — воодушевилась она. Видно, думала, что я порадуюсь.

Попрощавшись с Джесс, а про себя — послав ее к чертям, я стала думать, что делать дальше. И я имела в виду не ближайшие два-три часа, а ближайшую жизнь. От Майкла я сбежала, ничего ему не сказав, даже записку не оставила. Просто собрала свои пожитки, стащила те документы, которые у него нашла, и рванула, как заключенный Гуантанамо — без остановок и промедления.

Было ли мне грустно? Не знаю. Но радостно — точно, не было. Паршивенько было на душе, да. Я переместилась со стула в кухне на свою кровать. Свалилась на нее мертвым телом и не шевелилась. Только думала, думала. Ничего толкового, в итоге, не придумала…

Майкл был моим первооткрывателем в сексе и романтике, жестком сексе и унижении, да и во всем на свете. Он был первым почти во всем. И он был хорошим, я это видела. Увы, я ему не была нужна. По крайней мере, без завещания его отца. Я так и не узнала, что это за завещание, и каким боком я там оказалась. Выкрав у него документы с выпиской из школы и биографией Итана, я отнесла их отцу. Но сделала все по-умному на этот раз. Позвонила ему и все рассказала, подниматься в дом отказалась. На улице у него не было шансов применить ко мне насилие. Папашке не понравился тот факт, что Микки залез слишком далеко. Думаю, он все же так и не разгадал загадку насчет моей связи с Итаном, но был близок. Знать бы еще, что в завещании… Отец забрал документы с таким видом, будто я ему реально должна была. Когда разговор зашел о завещании, я его послала. Сказала, что завещания у него дома нет, а искать где-то еще я не собираюсь, и, вообще, уезжаю. Поток угроз и ругательств меня не впечатлил. Я выросла на улицах, и регулярно подвергалась насилию с его стороны. Думал, заплачу? А я и заплакала, но позже, когда сбежала от него, под крик отборной матерщины. Теперь я здесь, и я одна. Скучаю по светлым моментам с Майклом, по сексу с ним, не буду скрывать, по его периодической заботе обо мне.

— Твою чертову мать! — крикнула я, ударяя со злостью подушку. — Черт бы все побрал! — Подушка отправилась на пол.

Мне срочно нужно было успокоительное. А лучше — смирительная рубашка. Или я поколочу кого-нибудь. Из меня чуть ли пар не шел. Горечь от всего произошедшего стояла во рту мучительными воспоминаниями, даже глотать было больно. От слез нос не дышал, а голова, так и вовсе, — не соображала.

Звонок в дверь. Бо-оже, кто там? Глянула в глазок. Нет, нет, нет!

— Чип, твой Дейл спешит на помощь, — пробормотала я себе под нос, открывая дверь и впуская внутрь Мел с Цезарем на руках.