На острие иглы
Шрифт:
– Кто такие братья Ришар?
– О, это удивительные люди. Лучшие представители местной гильдии наемных убийц.
– Та-а-ак! – протянул я.
– Они не любят работать за пределами Тулузы. Думаю, братья заявятся к вам в гости, пока вы здесь.
– Зачем?
– Зачем наемные убийцы являются к жертвам? Конечно, чтобы поговорить с ними о спасении души!
– Мне верится с трудом.
– В конце концов, это ваше дело.
– Как они выглядят?
– Как обычные дикие звери, – Он описал их внешность. Два здоровенных,
– Учтите, они не любят работать с помощью ядов, пистолетов и прочих недостойных инструментов. Кистень и стилет – вот оружие дипломированного убийцы. Так они считают. И еще – хитрость, изобретательность, подлость. Они хорошо знают свое дело.
– Мне не очень-то верится в это, – по инерции упрямился я, хотя уже решил для себя сдать все позиции. – У испанца нет никаких оснований стремиться к нашей погибели. Мы с ним встречались всего раз. Недоразумение, небольшая ссора – и все. Для такой ненависти и для таких усилий нужна причина поважнее.
– Значит, они у него есть.
Я поднялся и полез в кошелек.
– Нет, сегодня плачу я, – жестом остановил меня сэр Генри.
– Ну что же. Прощай…
– До свидания. Думаю, мы еще увидимся.
– Надеюсь, не тогда, когда твоя рука будет шарить в моем кармане!
Темнело. Я возвращался в гостиницу, под впечатлением разговора с вором, озираясь и ожидая удара ножом в спину.
Обошлось. Время убийц приходит с заходом солнца. Они – дети Тьмы. Свет им противопоказан, богомерзкие дела творятся по ночам.
Я поднялся по скрипучей узкой лестнице на третий этаж. Там, под самой крышей, находилась только одна наша комната.
Адепт уже вернулся домой.
– Завтра утром, – произнес он, – как только откроются городские ворота нам надо снова двигаться в путь.
– До завтра еще нужно дожить, – возразил я.
– Ты это сказал так, как будто знаешь что-то такое, что неизвестно мне.
– Знаю.
Я подробно рассказал о нашем разговоре с Генри.
– Ты прав, с этим испанцем что-то неладно, – Адепт воспринял сей рассказ очень серьезно и поверил сразу. – Братья Ришар… Если они придут, то сегодня ночью. Вряд ли они будут дожидаться утра. Я знаю таких субъектов. У них весьма своеобразные представления о чести гильдии. Если они подрядились кого-то убить, то сделают это, не откладывая в долгий ящик.
– Тогда подготовимся.
Мы засыпали порох на зарядные полки своих пистолетов, взвели курки, чтобы щелчки не насторожили убийц раньше времени, положила на стол кинжалы и шпаги и погасили свечу. Теперь главное было не заснуть, ожидая зловещих визитеров.
Глаза привыкли к темноте, и у окна в свете луны можно было далее различить стрелки швейцарских часов с голубым циферблатом. Наступила полночь. Потом час ночи. Неужели не придут? Может, они решили приняться за нас в другое время? Или я настолько
Без четверти два послышался осторожный стук в дверь…
– Кого это несет ночью? – сонно пробурчал Адепт, мягко приподнимаясь со стула.
– Это я, Бертранда, дочь хозяина гостиницы, – послышался тонкий девичий голосок.
– Почему ты не даешь нам спать, красотка?
– Вы говорили, что один из вас – врач, – прощебетала Бертранда, и в ее голосе ощущались волнение и испуг.
– Ну и что?
– Нашей постоялице, благородной госпоже де Парэ, стало дурно. Она задыхается. Отец послал к Жану Дюрэ – нашему местному врачу, но тот стар, медлителен и может опоздать. Она заплатит. Только поспешите!
– Подожди минутку, мы оденемся! – произнес я, а Адепт начал разжигать свечу в фонаре. Свет ее показался нам, привыкшим к темноте, довольно ярким.
Я взял пистолет, шпагу, подошел к двери, ногой отодвинул засов и отскочил в сторону
Дверь с треском распахнулась, и в комнату, как разъяренный бык, которого только что заклеймили горячим металлом, влетел здоровенный молодчик, сжимавший в руке длинный, устрашающих размеров тесак, конец рукоятки которого представлял собой тяжелый металлический шар с острыми шипами. Он еще на входе широко взмахнул ножом, рассчитывая, что острие найдет мягкое человеческое тело. Но там никого не оказалось. По инерции он сделал два шага вперед, за ним в проеме двери выросла вторая фигура – копия первой. Второй гость держал в руке большой топор.
Они сначала не поняли, что происходит. В тишине рыкнули два пистолетных выстрела. Одна пуля пробила первому убийце шею, вторая – грудь. Он по инерции пробежал еще три шага и тяжело рухнул на пол, как падает африканский слон.
Второй убийца с нечеловеческим ревом взмахнул топором и бросился на меня. На открытом месте, в больших залах шпага имеет несомненные преимущества перед топором, но в ограниченном помещении, пожалуй, шансов на успех у нее поменьше. Я успел увернуться от рубящего удара и отскочил в сторону. Адепт хотел кинуться в свару со своим клинком, но я приказал ему:
– Назад! Не лезь!
Это был мой бой. В одиночку больше вероятности выйти невредимым. Если же все трое сцепятся в тесной комнате, в суматохе кому-нибудь из нас обязательно достанется топором. К тому же Адепт обращался с холодным оружием гораздо хуже меня.
Винер тоже правильно оценил ситуацию и отскочил в дальний угол.
Убийца снова взмахнул топором, который, по его задумке, должен был рассечь меня от плеча до пояса, но лишь со свистом рассек воздух и обрушился на крышку стола, отрубив от нее приличный кусок. Я ударил его клинком шпаги по руке, но взмах получился слабый, поэтому лезвие лишь оцарапало кожу и толь ко разъярило врага.