На острие
Шрифт:
Гибкая веревка вилась к лодыжкам. Мастер двигался ровно, затягивая узлы отточенными движениями. Иногда он протягивал руку в низкой широкой вазе, чтобы выбрать орхидею. Ее стебли вплетались в веревки, а алая серединка, особо яркая на фоне белых лепестков, напоминала капельку крови.
Рукотворная паутина оплела меня до кончиков пальцев. А потом Мастер продел конец веревки в кольцо и потянул.
Несильно, только чтобы поднять ноги.
Я невольно залюбовалась результатом. На черном фоне цветы картинка
Но уже минут через десять ноги затекли. Веревка, удерживающая их, ничуть не помогала, а невозможность двигаться сводила с ума.
Еще через час стало понятно: больше всего на свете я ненавижу связывание.
Чтобы убедить меня в обратном, Мистер Маска просто развернул мольберт. И я застыла, бросив растирать развязанные ноги.
На темном фоне рисунка они казались золотистыми, и словно блестели от масла. Веревки сплетались в дивный орнамент, напоминая цветущие лианы, а бело- красные орхидеи пылали жизнью. Они гирляндой стекали от лодыжек, бутоны распускались, и вскоре было непонятно, то ли это живые растения, то ли оживший рисунок кимоно… Его складки казались цветочной поляной, под которой угадывалось женское тело.
— Нравится?
— Очень. Но вот позировать для такого…
Художник мягко улыбнулся:
— Ты привыкнешь. И полюбишь шибари. Поймешь, как оно прекрасно…
Я перевела взгляд с рисунка на собственные ноги. На коже четко отпечатался след крученой веревки.
Прекрасно?
Возможно. Но… на ком-то другом.
32
Но Мистера Маску словно заклинило. Раз за разом он связывал мне руки, оплетал тело замысловатыми узлами, заставлял висеть в паутине веревок.
Я и простую неподвижность-то с трудом выдерживала, а теперь мне и вовсе выть хотелось, так что при виде Мастера едва сдерживалась, чтобы не кинуться прочь. Вместо этого, я цепляла улыбку и подчинялась: без Клуба мне не выжить. Единственный, кому могла пожаловаться — Ларс.
— Ненавижу эти связывания! Выть хочется, когда меня на подвесе вздергивают, чувствую себя куклой.
— А ощущение такое словно тебе нравится, — Ларс становился все более отстраненным, но я не желала замечать похолодания.
— Как это может понравиться, — фыркнула и тут же потребовала показать, что он там нарисовал.
Комикс про мстительницу неожиданно «взлетел». Тысячи просмотров, сотни комментариев… и предложение от популярного портала выкладывать историю у них.
Ларс даже перестал брать подработку — платили за это куда больше, чем на разгрузке.
— И откуда ты идеи берешь? — вздохнула, читая про очередные приключения.
— Сами приходят… Лар, — он резко развернулся, так что стали видны черточки в серой радужке, — если нужны деньги — не стесняйся!
— Спасибо, —
Я рад, — Ларс помолчал, а потом отвел взгляд: — ты извини, теперь не получится так часто приходить. В Клуб буду, если что-то случиться, то тоже прибегу. Но вот на такие посиделки времени не хватает.
Это было, как удар под дых. Я все-таки сдержалась и кивнула, надеюсь, спокойно:
— Понимаю. Спасибо за то, что вообще помогаешь!
— Ну, мы же друзья. Если что-то случиться — дай знать, — Ларс поднялся с видимым облегчением. — До вечера?
— До вечера, — я смотрела ему в след, не веря в происходящее.
Друзья? Всего лишь… друзья?
На работу пришла в расстроенных чувствах. Не понимала, о чем щебечет Лили, что хочет Мистер Маска. Ларс сегодня даже не попытался заполучить меня моделью. Рисовал что-то в стороне, не отпуская от себя преподавателя живописи.
Резкий хлопок перед лицом заставил вздрогнуть.
— Госпожа Коша, соберись!
Мистер Маска казался недовольным.
— Сегодня у нас следующий этап. Ложись на диван!
Черная бархатная обивка выглядела красиво. Я, повинуясь указаниям, закинула ногу на жесткую спинку.
— Отведи голову назад! Сильнее! Отлично!
Мистер Маска судорожно смешивал краски
Я исподтишка наблюдала за его движениями, за лихорадочным блеском глаз. И понимала: на меня смотрит не только он.
Многие желали оказаться на его месте, писать «Госпожу Кошку» стало модным. И мне это… нравилось.
Поймала себя на подобном чувстве и испугалась: как можно? Как могут доставлять удовольствие оценивающие, похотливые взгляды?
Даже не спала несколько ночей. Ворочалась с боку на бок, взбивала кулаками ставшую вдруг жесткой и неудобной подушку, корила себя за разврат… а потом смирилась.
Ну нравиться мне вызывать восхищение!
Оставалось принять это… и использовать.
— Ты изменилась, Госпожа Кошка, — Мистер Маска сам урчал, как довольный кот.
— Эдакая смесь девственной скромности и порочности.
Я посмотрела в зеркало. А ведь он прав! Значит, попробую так, лишь бы не связывал! И я чуть изменила позу, открывая себя взглядам.
Они тут же стали пристальнее, а Господин Би довольно потирал руки:
— Я прикажу сшить еще одно кимоно. Дорогая, ты не представляешь, каким спросом пользуешься! Впору аукцион устраивать.
Оставалось только радоваться: популярность увеличивала зарплату. Удалось купить хорошую косметику и нанять репетитора, с которым занималась все свободное время. Это помогало заглушить тоску и чувство одиночества: Ларс действительно теперь приходил только в Клуб.