На открытых колёсах
Шрифт:
Всего этого можно было избежать. А потому я снова решил немного поменять историю. Повлияет это разве что на распределение очков – а большего мне и не нужно.
В приподнятом настроении я выходил на старт ещё по трём причинам.
Отца со дня на день должны были выписать. Охранники, несмотря на то что пострадали сильнее, тоже начинали идти на поправку. Всем троим, естественно, отец выписал немалую премию.
То ли выпитый с утра анальгин помог, то ли что, однако голова сегодня почти не болела. Я чувствовал прилив сил и был готов бороться за победу. Исправная
И главное… Формана задержали! Косвенных улик на сей раз следствию хватило, чтобы связать его с этим делом и захотеть побеседовать в более располагающей к признанию обстановке. Отец, правда, презрительно фыркал и говорил, что через пару дней Формана отпустят, но для меня важен был сам факт. Получается, главгад не всесилен. Стоит раскрутить всю цепочку – и он взвоет… Однако будет уже поздно.
Но возвращаюсь к гонке.
Места на старте повторяли вчерашний финиш – только Хуовинен вновь отправился в дальний конец решётки из-за того, что так и не выехал на квалификацию по техническим причинам. В Сочи-то я смог-таки кое-как поставить плохонькое время, но в первом заезде вылетел и по итогу также начинал все три гонки с последнего ряда.
В отличие от того, как всё обстояло сейчас.
Подъезжая после прогревочного круга к стартовому полю, я буквально дрожал от волнения внутри кокпита. Как оно пойдёт? Вышло ли у меня воздействовать на события? Как это лично мне аукнется?..
Никто не знает заранее. Гонка расставит всё по местам.
Маршал взмахнул зелёным флагом, и болиды покатили вперёд, ускоряясь с каждым пройденным метром.
Атоев снова стартовал безукоризненно, в первую же секунду отъехав от меня метра на три и стремительно набирая обороты. Я на миг замешкался с выжимом сцепления, мысленно выбранился и стал лихорадочно переключать вверх передачи, чтобы удержать позицию.
Но Исаакян слева поравнялся со мной и оказался даже немного впереди. Да и Кари, отчётливо видный в зеркале, был тут как тут: воспользовавшись моей ошибкой, он уже дышал мне в заднее крыло и рыскал туда-сюда – нацеливал нос машины то между мной и Нерсесом, то между мной и внутренним краем трассы. По счастью, оба промежутка были чересчур узкими для болида.
Но Ахмед-то как полетел со своего шестого места! Враз прошёл Корнеева и пристроился с внешней стороны к Кари! И по скорости практически не уступал! Во дела…
Меж тем приближался первый поворот – самый важный момент в этой гонке. Он-то и определит, кому ехать, а кому поднимать пыль на обочине.
Атоев зашёл в изгиб уверенно, чуть сместившись к внешке. По той же траектории решил пройти Исаакян, и я подумал о том, чтобы проскользнуть по внутренней, а потом отыграть потерянную вторую позицию.
Больше нельзя попадать в аварии. Иначе мне не победить.
Кари не отставал; шестым чувством я ощущал его присутствие слева сзади, невероятно близко. Как
На какое-то мгновение я отвлёкся. Но этого было достаточно, чтобы всё испортить.
«Не-е-ет…» – подумал я, когда всем телом уловил толчок и машину внезапно стало разворачивать влево.
Этот идиот Кари задел передним правым колесом моё заднее левое – ошибка, которую ни в коем случае допускать нельзя.
Потому что это может быть опасно для всех вокруг.
На секунду, показавшуюся мне вечностью, восприятие изменилось: как будто я поставил картинку перед глазами на паузу и нажатиями невидимой кнопки отсматривал видеоряд по кадрам. Во всяком случае, в память мне эти зрительные «скриншоты» врезались хорошо.
Болид ведёт влево; краем глаза вижу Нерсеса, который проезжает мимо.
Нос – под прямым углом к трассе; передо мной – Ахмед. Близко. Опасно близко.
Тонкий визг – это шины скользят по асфальту. Массивную корму раскручивает в том же направлении, и я ничего не могу с этим сделать. Тупо не успеваю.
Удар! Заднее правое колесо толкает машину британца, вышвыривая его с трассы. Его тоже разворачивает. Мощный удар по кормовой части болида закручивает меня в другую сторону… и я задеваю Кари. Летят обломки – надеюсь, не мои, – и финн также съезжает в траву.
Из нас троих я один остался на треке. Справа меня обгоняют другие… кто, наверное, успел притормозить перед местом аварии.
Корнеев, Нюлунд, Матвеев, Троицкий… я уже на седьмом месте! Кари пытается вырулить обратно…
Нет, я так просто не сдамся!
Плевать, разбил я машину или нет! Главное – ехать дальше!
Передачи вниз до второй, газ и опять по нарастающей – к «эске». Пришлось чуток пободаться с Евстигнеевым, но уж из этой битвы я вышел победителем и сохранил после выхода из связки седьмую позицию.
Голову резко пронзило болью. Кажется, я закричал, с зажмуренными глазами выжимая на прямой педаль газа.
А-а-а-а!!! И как, спрашивается, мне водить?! Чёртова гематома, угораздило же этого Жумакина в стену вре…
На какое-то время боль выжгла все мысли. Руки продолжали управляться с рулём, а ноги – контролировать скорость, но всё было автоматически, я этого почти не осознавал. Судя по тому, что новых ударов не последовало, я больше ни с кем не сталкивался. Удивительно, если учесть, что ехал я не глядя.
Уже потом я понял, что таким вот извращённым образом вошёл в некий гоночный псевдотранс, когда лишние проблески сознания не мешали мне управлять болидом. Словно бы ненадолго я исчез, сожжённый волной боли, и в тело Жумакина вместо меня на этот промежуток вселился кто-то другой. Кто, возможно, лучше знал, что делать с машиной.
Но тогда мне было не до подобных раздумий. Потеряв на минуту способность мыслить, я от этого… успокоился. И в какой-то миг пришёл в себя.
Я как раз шёл на обгон кого-то на старт-финишной прямой. Вряд ли я «отсутствовал» в этой реальности слишком долго, так что, предположим, успел проехать всего один круг…