На перепутье миров. Акушерские заметки
Шрифт:
Но правда будет в другом – в том, что её обманули. И описывать такие случаи насущно необходимо: с внятными объяснениями, с конкретными подробностями, потому что подобного толка врачи – самые бессовестные. И самые опасные.
Уверена, что сегодня беременным не хватает именно просвещения, знаний, фактов. Истории обмана, преувеличения рисков, морального прессинга, подстраивания родов под расписание – предупреждение о том, с чем, возможно (и весьма вероятно), им придётся столкнуться.
Через год с момента одной публикации, где я привела наглядный пример так называемой активной тактики при дородовом излитии вод (после применения медикаментов
Зачем я рассказала? Потому что такое может случиться с любой. И абсолютно точно происходит в каждом роддоме.
Неудобно это – ждать. Все врачи знают о выжидательной тактике. Только там всё непредсказуемо, неуправляемо, да и по времени гораздо затратнее. Куда проще надавить психологически и пойти по выгодному для доктора пути.
А история озвучена для того, чтобы помочь хоть немного разобраться, что и как может происходить в родовом процессе.
Акушерский паблик может и вдохновлять, и информировать, и предупреждать, и обучать, и даже развлекать. Одного он не может – подменять понятия. Не имеет права называть прекрасным откровенно нездоровое.
Или это признак сегодняшних – перевёрнутых с ног на голову – понятий и ценностей, и нужно ради ободрения уверять себя и других, что светит яркое солнце?
Отметили меня однажды в комментарии. Думая, что прочту о чьих-то родах или про их ожидание, перешла на аккаунт, не имеющий с акушерством ничего общего. Какой-то очередной блогер бодро вещал что-то рождественское про вифлеемскую звезду, овин, божественного младенца и прочее. Упомянул и сам процесс появления на свет в непонятно откуда взявшихся подробностях вроде «Роды шли не по классике, не было ни вод, ни плаценты, и даже пуповину не пришлось обрезать!» А комментарий к этому довольно сомнительному тексту такой: «Мишукову послушайте, грамотнее всё объясняет». Смешно. Но приятно.
Есть ли у меня ещё хоть какие-то надежды? Есть.
На отдельно взятое, точечное счастье. На тех, кому действительно хочется прочувствовать невероятно прекрасную и мощную энергию рождения нового.
Увы – сегодня для этого приходится иногда делать невозможное.
ПРО КАШЕМИРОВУЮ МАГИЮ И НЕДОСТИЖИМЫЕ ИДЕАЛЫ
Две вроде бы совершенно разные истории.
Уникальный путь звёздного дизайнера, известного любому, кто интересуется миром моды и по-настоящему качественной одеждой, и относительно (слава богу) недолгое пребывание моей любимой роженицы – когда-то она дала мне многое для понимания и образа лёгких родов – в солидном и дорогом калифорнийском госпитале.
Что, казалось бы, между ними общего? Существенные детали, напоминающие о базовых ценностях.
Отличные «рожальные» способности молодой, здоровой (прежде всего репродуктивно) женщины, лёгкий позитивный характер. Наши первые роды, теоретически осложнённые тазовым предлежанием, вопреки упорным стараниям медицины всё равно сложились – не идеально, но максимально хорошо от возможного в той ситуации. Во вторых мы выехали в роддом с первыми же схватками и родили через час с небольшим. В третьих физически мы уже на разных сторонах Земли, но вместе по видеосвязи.
Ранним утром (моим,
И вот они в родильном отделении.
Вижу на экране: в её лицо бьёт яркий свет, вокруг бессмысленно хлопочут сразу семеро (!) – всячески и непонятно зачем изображают бурную деятельность, без каких-либо пауз задают ей вопрос за вопросом, среди которых и требование немедленно решить, будут ли ещё не рождённому ребёнку делать прививки. Требуют подписи и отказы, упорно не желают общаться с мужем (что отдельно согласовано до). И, что больше всего убило, настаивают, чтобы проживающая полное открытие вышла в видеочат с аккредитованным при госпитале переводчиком – хотя английский у пары свободный!
Говорю её мужу:
– Не стесняйся, гони их взашей как только можешь.
Что он объяснял персоналу, поняла не вполне: спросонья разобрать беглый «американский» (особенно когда много людей общаются на повышенных тонах) мне пока не по силам. Но в результате – приглушённый свет и ни одного медика рядом.
Казалось, что я там, в их реальности, сижу в уголке и наблюдаю.
Скоро послышались характерные гортанные звуки подтуживания, похожие на глухое рычание. Обмотанная резинками КТГ роженица опиралась локтями на кровать. В углу торчала медсестра, не сводя глаз с монитора.
Я посоветовала принять любую вертикальную позу: на корточках, или стоя у стены – ребёнок должен сразу пойти на выход. Роженица обняла мужа за шею, слегка повисая на нём в схватку. Стало понятно, что она вот-вот родит.
Медсестра, услышав новые звуки, засуетилась, и в палате опять образовались несколько человек. Завалили роженицу на кровать, снова направили в лицо слепящий свет. А как только появился ребёнок, перенацелили лампу на промежность.
Её третьи роды тоже прошли легко, быстро, абсолютно здорово и не нуждались ни в каком лечении: когда в боксе никого не было, прекрасная молодая женщина блаженно улыбалась на схватку, а в перерывах шутила с мужем, всячески его подбадривая.
Но они могли бы стать ещё и красивыми – в самом высоком смысле слова, как искусство. А система снова лишила её роды красоты: суета, толпа медиков, их откровенный страх не выполнить нелепые протоколы… Всё это можно было сделать потом – тактично, бережно, с учётом потребностей и состояния. Но нет.
И я сейчас, напомню, не о пресловутом отечественном здравохоронении. Вне зависимости от общественного устройства и степени развития социума система официального родовспоможения в основном одинакова.
Всё думала: как сформулировать то, чего так не хватает в сегодняшнем акушерстве?
Вроде бы справедливо, что повышение уровня медицины в целом – это хорошо. Обезболивание в некоторых случаях (уж поверьте, крайне редких, а не в каждом первом, как сейчас) может исправить «кривые» роды. Если голова на выходе, но схватки ослабли, корректная доза стимуляции намного бережнее щипцов. И так далее и тому подобное: протоколы задумывались в помощь всем – и врачам, и пациентам. Но превратились в жёсткие, обмотанные колючей проволокой барьеры, призванные обуздать, всячески ограничить живую, непредсказуемую, не отвечающую порой никаким законам и правилам природу.