На пересдачу, Кэсси Рок! Третья попытка
Шрифт:
Тщательная гигиена, безупречный внешний вид. Начищенные до блеска ботинки, прическа. Поначалу он даже сбривал все волосы на теле, но быстро отказался – уж больно кололось. К тому же, он и раньше был волосат.
– Ректор не знает?
Чес покачал головой.
– Но вас можно расколдовать? – не отставала она.
– Вроде бы, – нехотя ответил он.
Надежда была совсем призрачной, но он ухватился за нее обеими руками.
– Был один колдун, с которого началось проклятие зверя.
– Дуглас Мактрау, – проявила осведомленность Кэсси. – Мы проходили по
– Все верно, – кивнул Чес. – Дуглас Мактрау взбодрился, женился на какой-то молодке, и жизнь вновь забурлила, а кровь быстрей побежала по венам.
– Ну, закончилось это плохо.
– Потом волк взял над ним верх, и Мактрау пошел вразнос и натворил немало дел. Его дети от молодой жены родились кровными вервольфами и положили начало целым династиям оборотней.
– Его убили где-то здесь, в ведьминых холмах, – вспомнила Кэсси.
– И похоронили на старом кладбище. У этих мест богатая история, если копнуть.
– И вы ходите и копаете могилы, чтобы упокоить старого колдуна понадежней? – она нахмурилась. – Нет, тут что-то не так! Потому что под лжицей на мой вопрос про могилы вы ответили как-то неопределенно, но скорей утвердительно! Значит, не могила вам нужна, мастер Гроув!
Кэсси Рок вцепилась в него словно клещ – проще рассказать, все равно не отстанет. Это и раздражало, и умиляло, и наталкивало на определенные мысли. Не стала бы она так стараться ради того, кто ей безразличен. Как же бесил тот факт, что он не помнит ни первых свиданий, ни поцелуев. С другой стороны, грех жаловаться. Будут еще поцелуи. Если он доживет.
– Дугласа Мактрау убил охотник на нечисть, – сказал Чес. – Бенджамин Олахари.
– Что-то вроде читала…
– Однако тот его ранил, заразив проклятием зверя. Олахари был в отчаянии, прямо как я. Но ему явилась святая Нарцисса и подарила кулон, хранящий в себе исцеление.
Хотя в некоторых источниках информация разнилась. Кое-где писали, что то была вовсе не святая, и подарила она ему не кулон, а страстный поцелуй. Но тогда надежда таяла, и Чес предпочитал верить в артефакт, похороненный где-то вместе с охотником.
– Он унес кулон с собой в могилу, – утвердительно произнесла Кэсси, спускаясь по лестнице.
Тени заметались, соглашаясь с ее словами.
– Похоронили его тоже где-то здесь, – добавил Чес. – Мне нужна не могила, а артефакт.
– Ну, в целом ясно, – вздохнула она. – И что, вы до сих пор не нашли, где покоится этот ваш Олахари?
– А ты кладбище видела? Там могил до горизонта!
– Если действовать по системе… – она задумалась. – Чего не сделаешь ради того, чтобы остаться человеком! Получается, во время оборота зверь сильнее? Вы не сможете его контролировать, если станете волком?
– Если я пойму, что зверь побеждает, то приму меры, – хмуро пообещал Чес, остановившись перед тяжелой дверью. – Нам сюда?
Чес открыл тяжелую дверь, и Кэсси прошла вперед, окинув его любопытным взглядом, в котором не было ни
– Быть может, друзья или близкие того убитого вами вервольфа хотят отомстить? – предположила она, и ее голос зазвучал гулко в унылом помещении без окон.
Шкафы, заваленный рухлядью стол, старый колодец… Присутствие мытаря ощущалось легким холодком, пробежавшим по затылку. Чес обернулся и заметил колебание воздуха под потолочной балкой – как над костром. Что ж, в прошлый раз, если верить Кэсси, у него не получилось наладить контакт с Мелани. Но теперь он знает больше. И пусть за девственницу он не сойдет, но Чес был готов проявить и деликатность, и чуткость, и что там еще надо обиженной женщине.
– Или вас убивает охотник на нечисть, – продолжила рассуждать Кэсси, направляясь к старому колодцу. – Есть ведь такие, что охотятся ради трофеев или прибыли на черном рынке. Тем более у вас вырывают сердце. Это неспроста, мастер Гроув, зуб даю! А что если… – она повернулась к нему, и зеленые глаза распахнулись от внезапного озарения. – Николас Дудка! – воскликнула Кэсси. – Вы сами говорили, что артефакты, созданные им в плену, работают на крови и всяких зубах. Вот взять барабан – вдруг он работает на сердце вервольфа?
– Твои идеи одна другой забористей, – оценил он.
– Я с нетерпением жду ваши версии, мастер Гроув, – язвительно ответила Кэсси.
Была у него одна идея, которую Чес пока держал при себе. Что, если в полнолуние зверь оказался сильнее? Вдруг обращение началось? Мог ли он сам вырвать себе сердце, не желая становиться чудовищем?
– Никаких идей, – соврал Чес. – Итак, где же Мелани? Ты нас представишь? Я бы счел за честь познакомиться с ней.
Кэсси заглянула в колодец и гулко крикнула:
– Мелани! Это опять я! С Гроувом! Помнишь его? В прошлый раз ты сказала, что он не такой!
– А Мелани сохраняет воспоминания о твоих перемещениях? – заинтересовался Чес и, подойдя к колодцу, тоже посмотрел вглубь.
Ничего интересного: старые камни да паутина.
– Она – часть колеса времени, – понизив голос, сообщила Кэсси. – Конечно, она все помнит. В том числе и то, как вы предпочли отправиться на кладбище вместо того, чтобы остаться со мной. К слову, вам обязательно туда таскаться по ночам? Что мешает просто закрыться в полнолуние где-нибудь в подвале? Или вот кабинет доктора Шменге – отличный вариант. Окон нет, магическая защита есть. Даже вервольфу не выбраться!
Чес вздохнул и присел на край колодца.
– На старом кладбище куча безымянных могил. Искать среди них охотника – что иголку в стоге сена. Но в полнолуние у меня обостряется запах и звериное чутье, а с ними и шанс найти нужного покойника. Если хочешь знать, я уже столько нечисти упокоил!
– Но охотник исцелился, – напомнила Кэсси.
– Но у него магический артефакт, – сказал Чес. – Он фонит. Магия пахнет, ты знала? Боевые заклинания – грозой и пеплом, бытовые – печеньем. Ты тоже пахнешь, Кэсси, – он осторожно потрогал шелковистую прядь ее волос. – Не могу разобрать: что-то цветочное и свежее, как майский луг после дождя.