На первой полосе
Шрифт:
Лиз коснулась его плеча, прервав тем самым размышления Тони.
— Но не забудь и о других делах, хорошо?
Тони не стал ничего возражать и поспешил в отдел новостей, где тотчас же отдал распоряжение Дебби Лакхерст вернуться на Роланд-Мьюс с качественными снимками Кати Крофт.
— Сразу же сообщи мне о результате, — наказал он. — Джефф, раздобудь для нее фотографии Кати. Мы выпустим большую статью «Жизнь и развлечения Кати Крофт». И позвони еще по агентствам. Мне нужно все, что можно достать. Но будь осторожен в разговорах с ними. Нам не нужно,
Джефф кивнул и принялся за работу. Тони обвел взглядом отдел новостей, но Алека Престона не увидел, и сказал другому репортеру:
— Найди Крофт, сначала попытайся достать ее в студии, если не удастся, то следи за ее квартирой. Это где-то в Челси, у нас есть ее адрес. Пока старайся остаться незамеченным, просто следи за ней. Это важно, поскольку нам не нужно, чтобы она куда-нибудь исчезла на выходные. Нам, вероятно, придется прижать ее, но пока еще рано.
Глава тринадцатая
Кате нравилось, когда ее называли Золотой девушкой с «TB-Утро». В студии ее работу критиковали очень редко, и уж тем более после премии. Поэтому она не была готова к замечаниям со стороны директора программы.
— Катя, это утро у тебя было не очень удачным, не так ли? Ты пропустила две реплики и запнулась в начале сообщения про Афганистан.
— Я прошу прощения, Мартин, но я очень плохо спала эту ночь.
Мартин Пикард никак не прореагировал на ее извиняющуюся улыбку.
— Катя, речь идет не только о сегодняшней программе. Всю эту неделю ты выступаешь хуже своего обычного отличного уровня. В чем дело?
— Ни в чем. Правда. Мне очень жаль, я буду стараться.
Директор встал.
— В нашем деле, Катя, даже обладатели премии хороши ровно настолько, насколько хороши их последние программы. Тебе это как следует нужно запомнить. — Он фамильярно положил ей на плечо руку и расплылся в улыбке раздраженного аллигатора. — Обычно ты всегда оказывалась в рейтинге первой, и мы не хотим, чтобы ты скатилась вниз. Если мы каким-либо образом можем тебе помочь, тебе следует об этом сказать. Если тебе нужно несколько дней отдохнуть, так просто скажи. Хорошо?
Катя понимала, что Мартин так бы с ней не разговаривал, если бы это серьезно не обсуждалось на уровне руководства телестудии. С тех пор как она встретилась с Дейвиной, работа отошла для нее на второй план, но Катя тем не менее не нарушала договора к чувствовала, что ей довольны — о ней всегда очень хорошо отзывались, и кроме того, она даже попала в номинацию премии БАФТА. Но после событий, которые произошли в ночь после награждения, ей стали в тягость и поездки на студию к четырем тридцати и изнурительные трехчасовые выступления в прямом эфире.
Обычно сверхкритические взоры коллег, ревниво изучающих ее внешность, Катю не беспокоили. Однако Катя давно поняла, что какими бы искусными не были визажисты, в лучшем случае они могли лишь скрыть мешки и круги под ее глазами, но убрать с помощью косметики с ее лица напряжение и тревогу все равно не сумел бы никто. А Катя
Она больше так не могла. Катя была так же честолюбива, как и все деловые женщины, но теперь ею двигало не честолюбие. Она очень долгое время думала только о Дейвине, пока не задала себе вопрос, а как же ее собственная карьера? Она попробовала себе представить реакцию Мартина, если бы он узнал, что причиной пропущенных реплик и кругов под глазами были не просто бессонные ночи, проведенные со страстным любовником — директора программы совершенно точно хватил бы удар, если бы он узнал, что этим любовником была женщина.
Как бы на это отреагировали те британские граждане, которые видят в ней «добропорядочную девушку из соседнего дома»? Даже яри самом лучшем раскладе число ее зрителей понизилось бы на миллион человек. Британцы ни за что не допустят в свои дома никого, кто слишком бы сильно отличался от них самих. Ну, мужчин-гомосексуалистов, может быть, еще с натяжкой, но лесбиянок — ни в коем случае. Зрители постоянно присылали ей письма, в которых спрашивали, когда они увидят ее замужней женщиной и когда у нее будут дети, такие же милые, как она сама.
Катя покинула здание телецентра, пытаясь разобраться в своих мыслях. Когда машина выруливала с автостоянки, она увидела человека с фотокамерой, стоящего на выезде, который махая ей рукой. Если дело касается премии, то этот журналист что-то немного припозднился. Если нет…
Она нажала на кнопку, чтобы опустить стекло.
— Вы откуда?
— «Санди кроникл».
Катя успокоилась. Лиз просто пытается ей помочь, подумала она.
— Вам нет необходимости ждать меня здесь. Почему бы не обратиться в наш отдел по связям с общественностью?
— Не знаю, я просто выполняю распоряжение.
Катя наградила его улыбкой, которая все еще была способна влиять на рост числа ее телезрителей.
— Извините, я тороплюсь. Поговорите с моим агентом.
Она нажала на газ своего «БМВ» цвета морской волны и переключилась на третью скорость, желая как можно быстрее добраться до дома и позвонить Лиз.
Лиз оставила еще одно сообщение на Катином автоответчике, стараясь не выдать голосом свое раздражение.
Уже через минуту ее телефон зазвонил и Лиз взяла трубку, надеясь, что это Дэвид. Это был не он, звонила Катя. И что самое приятное, Катя находилась в своем обычном настроении.
Лиз решила постепенно перейти к делу и отложить рассказ о находках Тони на потом. Как вы сможете сказать вашей лучшей подруге, что любовная записка, написанная ее рукой, была извлечена вашим сотрудником из мусорного ящика и была прочитана в присутствии множества незнакомых людей? И что журналисты их газеты теперь сосредоточили все свое внимание на проблемах ее личной жизни? Лиз еще никогда не находилась в таком двусмысленном положении.
Помедлив, она спросила наконец веселым голосом: