На подсосе
Шрифт:
Тут Фу из спальни выходит, весь такой хорошенький, ультрафиолетовый фонарик держит, типа меня спасать, потом видит, что все в отрубе, целует меня крепко-крепко и типа: «Ты даешь».
А я ему такая: «То ли еще будет, моя любовный пупсик с мангоидной прической».
А он такой: «Успокоительное в крови, фигли-мигли, четыре часа, ёксель-моксель, я говорю как ботан, меня хрен поймешь…»
Поэтому я такая: «Да по барабану, жеребчик мой сахарный. Разбирайся».
В общем, Фу два часа свою медицину с Животными городил, кровь у них брал, всякое ботанство свое над нею учинял,
Поэтому я типа еще один звонок сделала, чтоб уж наверняка все в порядке и что не, а Фу такой: «Ты точно уверена, что этого хочешь?»
А я вся такая: «Фу, у них величайшая любовь всех времен. Только так и можно».
А он мне такой: «Ну ладно, если уверена. Потому что мы их можем сделать, как всех остальных».
А я вся такая: «Не, не получится. Они должны быть вместе. И тебе совсем не нужно жить дома. У нас будет совершенно клевое любовное логово».
Так мы и сделали.
Из переулка через дорогу Синия смотрела, как открывается пожарная дверь, и из дому вываливаются Животные, все с пустыми руками. Точно самой надо было идти, но вся эта волокита со сгоранием и припеканием научила ее, что лучше делегировать полномочия. Во-первых, они не забрали ее деньги, и это само по себе скверно, а во-вторых, от них теперь шло тепло. И вот это уже совсем катастрофа.
— Ебланы ничего толком сделать не могут, — сказала она себе. — Придется их заново убить.
— Это вряд ли, — раздался у нее за спиной голос. Синия резко развернулась длинными ногтями вперед — с размаху она бы содрала с напавшего половину лица.
Но Илия перехватил ее руку. Он где-то нашел себе другой спортивный костюм — на сей раз бледно-кобальтовый.
— Пора прекращать. Боюсь, джинн должен вернуться в бутылку.
— Отпустите, мне нужно забрать мои деньги.
— Нет, дорогая моя, вам это ни к чему. Обитатели сей студии не так давно пристрастились к новой моде.
— От вас у меня, блядь, одни убытки будут, бледнолицый.
— Вам об этом больше волноваться не нужно.
— Это в смысле?
— Все заканчивается. Пойдемте со мной, моя дорогая.
— Вы хотите, чтоб я с вами пошла? Мы же даже не знакомы.
— Нет, но у нас все равно особые отношения.
— Особые? Вы били капот «Мерседеса» моим лицом.
— Ну, да. Извините. Невинным поведение мое иногда может казаться неприятным.
— Во как? Невинным. Да я тыщу парней выебла.
— Ну а я убил столько, что на целый город бы хватило.
Синия пожала плечами.
— Ладно, ваша взяла.
— Месть — блюдо, которое лучше подавать холодным, не считаете?
— Или не подавать вообще, — раздался мужской голос из-за спины Илии.
Старый вампир и Синия развернулись. Там стояла троица в длинных пальто — как скульптуры, будто вечные, словно ждать могли сколь угодно долго.
— Ко мне сейчас что, кто захочет, может подкрадываться? — спросила Синия.
— Пора уходить, Илия, — произнесла африканка.
— Если б не я, вас
— Да, и если б мы не следовали твоим правилам, нас бы давно выследили и прикончили.
— А, моим правилам. — Илия опустил голову.
— Сколько осталось прибрать?
Илия посмотрел на окна студии через дорогу, потом на Синию. Та вздела бровь, чуть улыбнулась.
— Только вот эта. — Он солгал.
— Так заканчивай.
— Я бы предпочел уклониться, — ответил Илия.
Император Сан-Франциско оплакивал свой Город. Он сделал все, что мог, вызвал полицию, предупредил газеты, даже сам попробовал выйти на битву, но когда собрал в себе достаточно мужества вернуться в «Безопасный способ» в Марине, все завершилось, и теперь оставалось лишь делиться домыслами с прибывшим полицейским патрулем, отчего выбито окно и почему в магазине никого. Бригаду ночных грузчиков попробовали выследить, но дома никого не оказалось. И Город его осажден вампирами.
И вот Император скорбел и утешал гвардию — чесал Фуфела за ушами и гладил Лазаря по ребрам, а они дрыхли на пирсе. Туман с Залива сегодня полз медленно, ветром его не надувало, как часто здесь бывает.
За спиной раздались шаги — и возникли пятеро. Изверг, трое в длинных пальто, которых он видел накануне ночью, и блондинка в синем вечернем платье. Прошли мимо, и только изверг приостановился и обернулся. Император покрепче придержал Фуфела — боялся, что с песиком опять случится припадок лая, и все будет испорчено.
— Старик, — произнес Илия. — Город вновь твой. — И догнал остальных на конце пирса.
Император разглядел их моторную яхту за волноломом — футов двести в длину, в гавань она бы просто не поместилась.
— Очень хорошо, идем? — произнес Илия.
— А мне можно такое пальто? — спросила Синия, показав подбородком на высокого блондина.
Тот ответил:
— Получишь, когда научишься тайному рукопожатию и тебе выдадут кольцо с декодером.
Синия посмотрела на Илию:
— Он мне мозги ебет?
— Да, — ответил Илия и предложил ей руку. Она взялась за нее и ступила с пирса в баркас.
Император проводил взглядом вампиров, исчезнувших в тумане.
Ривера вызвал подкрепление — шестерых полицейских из спецназа со всем их хозяйством и тараном, выносить дверь, — поэтому они с Кавуто, слабо сказать, удивились, когда означенная дверь открылась чуть ли не сразу, как они в нее постучали. В проеме нарисовался сонный молодой китаец без рубашки. Волосы его торчали в разные стороны шипами.
— Да, вам чего?
Ривера протянул ордер.
— У нас ордер на обыск этой квартиры.
— Очхор, — кивнул китайский парень. — Эбби, легавые пришли.
На верхнюю площадку лестницы вышла юная бракованная клоунесса в кимоно.
— Привет, легавые, — сказала Эбби Нормал.
— Ты что тут делаешь? — спросил Ривера.
— Я тут живу, легаш. — «Ш» у нее неприятно прошипело. Ривере очень не понравилось.
— Вообще-то это моя квартира, — сказал китаец. — Вам мою личность удостоверить?