На поле танки грохотали

Песня «На поле танки грохотали» переделана из старой шахтерской песни «Коногон», и впервые была исполнена в кинофильме Леонида Лукова «Большая жизнь». Фильм вышел в прокат в предвоенном 1940 году. Повторно песня прозвучала в фильме Виктора Трегубовича «На войне как на войне», снятому по одноименной повести писателя-фронтовика В. А. Курочкина. Песня про танкистов настолько полюбилась, что слова ее переделывали для себя артиллеристы, моряки, летчики, а в некоторых танковых частях она стала полуофициальным

гимном. Песня стала поистине народной.

Помню, как во все горло эту замечательную песню орали мы, послевоенные пацаны, бегая по деревне и до изнеможения играя в войну. О танке, как о сложной боевой машине, мы тогда имели весьма смутное представление. Нас волновала романтика победы, суть подвига русских солдат, о чем мы узнавали из рассказов о войне самих ее участников, а также из воспоминаний земляков, отслуживших в танковых войсках послевоенной Советской Армии.

По танку вдарила болванка,Прощай, родимый экипаж,Четыре трупа возле танкаДополнят утренний пейзаж.Машина пламенем объята,Вот-вот рванет боекомплект.А жить так хочется, ребята,И вылезать уж мочи нет.Нас извлекут из-под обломков,Поднимут на руки каркас,И залпы башенных орудийВ последний путь проводят нас.И полетят тут телеграммыРодных и близких известить,Что сын ваш больше не вернется,И не приедет погостить.В углу заплачет мать – старушка,Смахнет слезу старик-отец,И молодая не узнает,Какой танкиста был конец.И будет карточка пылиться,На полке пожелтевших книг,В военной форме, при погонах,И о ней больше не жених…

Сейчас, оглядываясь на свою долгую жизнь я удивляюсь тому, что мое детство, прошедшее в глухом, действительно медвежьем углу на севере Иркутской области, по невероятному стечению обстоятельств было связано… с танками.

Нет, танковой дивизии вблизи моей деревни Погодаевой не было, и «вживую» ни одного танка мимо нашей деревни не проходило. Однако мальчишки – народ любопытный и вездесущий, они умудрялись добывать интересующую их информацию буквально из воздуха. Что-то мы вычитывали из книг, из газет, но основные знания получали от пришедших с военной службы парней. Не знаю почему, но большинство юношей, уходящих служить в армию из нашей деревни, попадали именно в танковые части. Что это? Возникшая на наших глазах сибирская традиция? Или случайность? Однако мы немало знали о своих героях-земляках, это знание сидело в нашей крови. Сибиряк – значит героический, непобедимый воин. В битвах Первой мировой, в сражениях Великой Отечественной войн сибиряки занимали особое место. Сибирские дивизии и полки сражались на всех участках громадного советско-германского фронта, участвовали в Московской, Сталинградской, Курской и других важнейших операциях.

И в послевоенной армии они отличались выдающимися воинскими способностями. И все-таки, почему в большинстве своем именно в танковые части направляли

моих земляков? Скорей всего, причиной были физические и психологические особенности потомков илимских «чалдонов». Небольшого роста, коренастые, крепкорукие, обладающие исконными древними знаниями и навыками, сообразительные и выносливые – они умело управлялись с технически сложной и трудно «дрессируемой» машиной.

Мы, подростки, заслушивались рассказами о танках. Нам была известна не только знаменитая тридцатьчетверка. Мы знали марки и других танков, и не только отечественного производства. Подними любого из нас ночью и спроси:

– Отчего зависит броне пробиваемость танкового снаряда?

И каждый юнец без запинки мог ответить:

– От скорости снаряда, с которой он летит в цель, от его веса и качества металла.

При этом на школьных уроках ни в разделе истории, ни по программе физики о танках нам почти ничего не рассказывали. Тогда о войне, которая жила в душе у каждого фронтовика, говорили мало, уж очень тяжелыми и больными были эти воспоминания.

Наступала пора атомного противостояния. Понятно, что танк и атомная бомба – вещи несопоставимые. Однако мы знали, что танки Т-55, созданные после войны, могли работать и в зонах радиоактивного заражения.

Но танки ведь не с неба падали, их кто-то придумывал, собирал, вел в бой. Становясь постарше, мы с интересом узнавали о выдающихся людях, создававших эти легендарные машины.

Это сейчас просто: сел за стол, включил компьютер, и все, что тебя интересует, высветится на экране. А тогда в нашем деревенском доме – керосиновая лампа, и под ее сумеречный свет – рассказы бывалых людей. Рассказы не только о танках, об их мощи, скорости, скорострельности, но и об их знаменитых конструкторах.

Тогда-то впервые прозвучали для меня имена Кошкина, Кучеренко и Морозова – авторов легендарного танка «Т-34», ставшего самой популярной в мире бронемашиной. А Михаил Черемных, мой деревенский сосед, придя из армии, рассказал нам о работе с Котиным и Духовым. Работа эта заключалась в «прогоне» танков в различных режимах. Но главное, он видел и слышал Главного конструктора, что для сибирского паренька было пределом счастья. Говорил он о Котине восторженно, с придыханием, что то придумывал, конечно, для поднятия своего авторитета в глазах односельчан. Но для нас, подростков, важен был факт существования таких людей, как конструкторы советских танков, а также всевозможные технические подробности уникальной машины.

Разумеется, все мальчишки мечтали о службе в армии. И это была не просто розовая мечта, мы готовились к призыву серьезно, закалялись, приобретали минимальные технические навыки в колхозной бригаде механизаторов. Малышня крутилась возле колхозной техники, намереваясь самовольно влезть в кабину трактора, но кое-кому все-таки повезло посидеть за рычагами «почти что танка!», и, хотя бы отдаленно, но все-таки ощутить неописуемый восторг, посетивший души будущих деревенских танкистов.

Разумеется, не все были влюблены в танки. Кто-то мечтал о небе и летном шлеме, кто то о штурвале морского корабля, но все-таки большинство моих деревенских сверстников видели себя танкистами.

Мальчишеские игры всегда были играми в войну. Мы горланили военные песни, цитировали фразы из военных фильмов. В деревне было много мужчин, покалеченных войной. Их увечья напоминали об ужасах войны, но мы гордились тем, что эти люди наши земляки, что они – солдаты Великой Победы. И радовались миру, в котором нам предстояло жить в светлом, как тогда утверждали, будущем.

Главным для нас была, конечно, школа. Она стояла в центре села, окруженная садом, М. ЗАРУБИН за которым любовно ухаживали несколько поколений учеников. В школе мы получали крепкие знания по основным наукам: арифметике, физике, русскому языку и литературе. Но о танках и главных конструкторах боевых машин узнавали сами, как сейчас говорят, самообучением. И это было нелегко, так как литературы на эту тему было мало, да еще и повышенная секретность не позволяла распространять сведения о новых машинах.

Танк – машина умная, крепкая, напористая, но без человека это просто устрашающая груда металла. Танкист – душа и сердце танка, характер которого зависит от характера и мастерства командира и каждого члена экипажа. В детстве мы знали некоторые имена прославленных танкистов, героев Великой Отечественной войны. Немного нам рассказывали в школе, мы встречались с ветеранами, которые смущенно вспоминали о войне, стесняясь говорить о своих личных успехах. Сегодня многие фамилии знакомых нам фронтовиков забылись, но некоторые военные подвиги, которые они совершили, еще помнятся.