На полпути к могиле
Шрифт:
Мы задержались ровно настолько, чтобы удостовериться, что Чарли не выбрался. Кости разлил бензин и в квартирах верхнего этажа, которые тоже полыхнули в небо. Девушка так и не заговорила, и глаза у нее, когда я выносила ее из дома, оставались пустыми.
Кости дал ей несколько капель своей крови. Сказал, что они помогут ей продержаться, пока мы доставим ее в надежное место. У нас хватало причин не околачиваться поблизости. Пожарная команда наверняка уже выехала, и полиция тоже. Да и «гориллы» Хеннесси скоро узнают, что одна из их резиденций превратилась в факел
Кости удивил меня, направившись к машине Чарли и откинув багажник.
— Скоро вернусь, — шепнула я девушке и оставила ее на заднем сиденье.
Она меня не услышала.
Я с любопытством обошла машину Чарли. Кости склонился над багажником. Выпрямился он, держа на руках человека. Я задохнулась:
— Что за черт?
Голова мужчины откинулась, и я, увидев лицо, со свистом втянула воздух. Приставала из бара!
Я не слышала сердцебиения и все-таки не могла не спросить:
— Он?…
— Мертвее Цезаря, — отозвался Кости. — Чарли вывел его черным ходом и сломал позвоночник. Он мог бы и меня учуять, да не обратил внимания. Я как раз там и прятался.
— И не попытался ему помешать?
Это прорвалось из меня чувство вины за смерть этого человека. Я ведь тоже не пыталась его остановить. Наверное, оттого и говорила так резко.
Кости уставил на меня немигающий взгляд:
— Нет, не пытался.
Я словно лбом на стену налетела. Строго говоря, мы были победителями, только победа что-то не радовала. Убит невинный человек. Молодая женщина получила невообразимую травму. Имен других соучастников мы не узнали, зато знали, что дальше будет только хуже.
— Что ты с ним делаешь?
Он опустил тело на траву.
— Оставлю так. Больше ничего не сделаешь. Приедут на пожар, найдут и его. Похоронят как следует. Только это ему и осталось.
Бросать так покойника выглядело бездушием, но в действиях Кости была логика, а не равнодушие. Мы уже ничем не могли ему помочь. Даже если бы подбросили к больнице с запиской, его родных это бы не утешило.
— Поехали, — коротко бросил он.
— А Чарли? Его с Дином тоже найдут полицейские? — настаивала я, уже забравшись на заднее сиденье и взяв девушку за руку.
Машина рванула с места.
— Полицейские? — Он невесело улыбнулся. — Ты же знаешь: когда вампир умирает, его тело разлагается до истинного возраста. Потому-то они вскоре после смерти и становятся похожи на чертовы мумии. Вот пусть и гадают, почему труп примерно семидесятилетней давности оказался завернутым в раму от кровати и загорелся. Не один день будут чесать в затылках. А у меня есть причина оставить Чарли как есть. Я хочу дать знать Хеннесси, чья это работа. Он узнает. Я, когда вернемся в отель, сделаю несколько звонков, узнаю, полагаются ли деньги за этого мерзавца. Если полагаются, я их получу, и ему об этом сообщат. Он станет нервничать, гадать, что сказал мне Чарли. Немного везения, и мы заставим его выбраться из укрытия. Он захочет покончить со мной раз и навсегда.
Ход был очень рискованный. Не один Хеннесси хотел бы отправить Кости на корм червям. По словам Чарли,
— Куда мы ее везем?
— Дай мне минуту… — Он откинул крышку мобильника и, держа руль одной рукой, набрал номер.
Я нашептывала девушке бесполезные утешения и думала о своей матери. Когда-то, много лет назад, она была жертвой. Правда, сценарий был другой, но чувствовала она себя примерно так же.
— Тара, это Кости. Извини за поздний звонок… я вынужден попросить тебя об одной услуге… спасибо. Мы будем через час.
Он встретил мой взгляд в зеркальце:
— Тара живет в Блоинг-Роке, это не слишком далеко, с ней девушка будет в безопасности. Тара никому не известна, искать ее Хеннесси и в голову не придет. Она сумеет оказать необходимую помощь, и не только медицинскую. Она сама прошла через нечто в этом роде.
— Она досталась вампиру? — Какая ужасная общность!
Кости отвел взгляд, внимательно следил за дорогой.
— Нет, милая. Обычному мужчине.
Тара жила в бревенчатом доме в Блу-Ридж-Маунтинсе. Подъехать к нему можно было только по частной дороге. Я впервые выехала за границу Огайо и с трепетом озирала крутые скалы, высокие обрывы и изрезанный ландшафт. При иных обстоятельствах я заставила бы Кости остановить машину, вылезла бы и хорошенько полюбовалась окрестностями.
Афроамериканка с сединой в волосах ждала нас на крыльце. Бьющееся сердце доказывало, что она человек. Кости вылез и поцеловал ее в щеку.
Во мне при этом шевельнулось неприятное чувство. Старая подружка? Или не такая уж старая?
Она обняла его в ответ, выслушала краткий рассказ о том, что случилось с девушкой, — я заметила, что он не назвал ни одного имени. Закончил Кости наставлением никому не рассказывать о своей гостье и о том, кто ее привез. Потом он обернулся в мою сторону:
— Идешь, Котенок?
Я не знала, выходить или остаться в машине, но теперь решилась.
— Мы с тобой познакомимся с этой милой леди, — сказала я девушке и помогла ей выбраться наружу.
Нести ее не пришлось — она могла идти сама, если ее направляли. Я только придерживала на ней простыню и поворачивала в нужную сторону. Тара сморщилась от жалости, увидев ее вблизи. Я заметила у нее на лице шрам, тянувшийся от брови и терявшийся в волосах, и устыдилась своих недавних мелочных мыслей об ее отношениях с Кости.
— Я ее возьму, — сказал последний, подхватив девушку на руки, как пушинку. — Тара, это Кэт.
Я удивилась, услышав, как он меня назвал, но протянула руку, и Тара дружески ее пожала.
— Рада познакомиться, Кэт. Кости, неси ее в мою комнату.
Он вошел, не спрашивая, где это, и я опять напомнила себе, что это не мое дело.
— Проходи, детка, ты, должно быть, озябла… — Тара и сама вздрагивала.
В четыре часа ночи на такой высоте очень даже холодно. Я при этих словах оглядела себя и мысленно застонала. Миленький видок! Это платье и толстый слой косметики. Тара, верно, приняла меня за настоящую шлюху.