На полпути к себе
Шрифт:
— Как же я сразу не поняла... Вас волнует его судьба, и поэтому Вы так строги... для его же блага... Простите, что я усомнилась в Вашем благородстве, Ив!
— Милая Равель... — подбираю слова, чтобы объяснить: не в благородстве дело, просто я устал и вспылил, увидев воришку в доме без моего согласия, хотя сам же и разрешил... В общем, хочу признаться, что думал вовсе не о парне, да и вообще, особенно не думал, но в этот момент вижу в дверях кухни Курта, который, несомненно, отчётливо слышал всё до единой реплики, и теперь смотрит на меня странно поблёскивающим взглядом человека, увидевшего чудо сразу после того, как ему доказали: чудес не бывает.
— Да ну вас всех... В самом деле! — скрывая
Установив себе срок — пока тень от ветки, похожей на рыболовный крючок, доберётся до выщербленной ножки кресла — я вытянулся на постели. Подводить промежуточный итог потерям и обретениям.
Сколько времени нахожусь в столице? Три дня, не больше. А сколько всего уже имело наглость произойти? Во-первых, подвернулось под руку очень удобное для проживания, хотя и не слишком богатое место... Впрочем, деньги — дело наживное. Что-нибудь придумаем... Во-вторых, заведено дважды нужное и полезное знакомство. Почему дважды? Потому что поможет достичь поставленных целей и мне, и эльфу. Мэй добьётся внимания высокопоставленных придворных особ, а я... Я получу доступ к тому, что никогда не бывает лишним, хотя зачастую приносит одни неприятности. К знаниям. Королевская Библиотека, разумеется, уступает моей домашней, но, скорее всего, хранит несколько книг, интересующих вашего покорного слугу. Осталось только обаять Хранителя... В-третьих, я взвалил на себя обузу в лице юного вора. Совершил непростительную ошибку? Создал ступеньку для будущего успеха? Пока не знаю. Может быть, не узнаю никогда... Курт. Не плохой и не хороший. Обыкновенный. Но боюсь, моя беспечность нарушила равновесие его души. Если парень утвердится в мысли, что я имею намерение позаботиться о его судьбе... Ох, вот тогда придётся туго! А если... Акамар не откажет, но имею ли я право просить его? Попробую. Получится — хорошо. Не получится... Головная боль продлится несколько дольше, чем хотелось бы. И ещё одно. Равель.
Чем больше я на неё смотрю, тем больше мне становится жаль девушку. Но как можно помочь? Чем? Она умна, достаточно сильна, чтобы жить, даже привлекательна... Но бедна и, в силу отсутствия средств, отвержена людьми своего круга. Знакомая ситуация. Не имеющая пока решения... А может, и вообще не решаемая. Посему займёмся насущными делами!...
А всё-таки, зачем Мэю нужно попасть во дворец?...
Для посещения Королевской Библиотеки я оделся именно так, как и подобает настоящему лэрру: нацепил и сахью, и маади, которую Равель искусно заштопала и отчистила от грязи — совершенно без просьб и намёков с моей стороны, за что девушке от меня будет вечный почёт и уважение... В общем, вырядившись, как провинциальное пугало, и подхватив корзинку с любезно подобранными Мерави вкусностями, я, изучив на всякий случай, маршрут движения, направился в гости к отцу Шэрола.
Библиотека располагалась в северной части города, в непосредственной близости от дворца (полагаю, для того, чтобы успеть спрятать за высокими укреплениями наиболее ценные фолианты), но на Дворцовую площадь не выходила, пряча свои глухие стены в переулке между Первым и Вторым Лучами. Стражник на входе был предупреждён: окинув меня скучающим взглядом, разрешил пройти внутрь, в холл, где пришлось дожидаться провожатого. Молодой человек с бледным от недостаточного времени пребывания на свежем воздухе лицом вежливо поклонился и предложил проследовать в святая святых. В книжные залы...
Тут и выяснилось, что я совсем забыл, на что похожа библиотека.
Шкафы, уходящие ввысь к потолку, и
Затаённое дыхание прошедших лет доносится с каждой полки. Свидетели. Участники. Дети и родители целых эпох. Книги. Каждая из них хранит Знание. Да, не всегда нужное. Не всегда истинно верное. Очень часто — вредное. Но ведь текст тем и хорош, что каждый читатель видит в нём что-то своё... Пусть поймёт превратно или вообще не поймёт, но... В это можно не верить. Над этим можно смеяться. Это можно презирать. Смейтесь! Но я знаю совершенно точно: ни одно прочитанное слово никогда не исчезает из памяти. Рано или поздно оно прорастёт откровением или лёгкой улыбкой: вы даже не вспомните, где прочли всплывшую в океане памяти фразу, но она окажется именно той, которая так необходима в этот момент... Необходима не для того, чтобы понять основы мироздания, а чтобы добавить восприятию мира чуть-чуть остроты...
Я люблю книги. И они меня... любят. Не в силах удержаться, провожу пальцами по пыльным корешкам. Мягкие. Жёсткие. Ломкие. Колючие. Потрескавшиеся. Тёплые... Беру одну из книг в руки. Тоненькая, судя по переплёту — пользующаяся спросом: кожа на сгибах совсем залохматилась. Кто ты у нас, милая? О, сборник мудрых высказываний одного из легендарных героев Восточного Шема! К счастью, не на языке оригинала: вязь размашистых рисунков, которой изъясняются на шёлковых свитках народы по ту сторону гномьей вотчины, мне прочитать не под силу. Хотя она также восходит к Старшему Языку, и очень легко переводится в удобоваримое написание, если применить определённые чары... Занятная книга. Надо будет почитать...
— Вижу, Вы уже освоились в моём логове, благородный лэрр! — приветствие застаёт меня врасплох, и я поспешно ставлю книгу на полку. Туда, откуда она мне подмигнула.
Граф Галеари провожает моё движение взглядом и удивлённо качает головой:
— Надо же... Шалунья сама попросилась в Ваши руки...
— Шалунья?
— Раз уж так случилось... Видите ли, лэрр... только не сочтите мои слова обычными стариковскими бреднями... Я уверен, что книги обладают разумом.
— Ну, конечно, если принять во внимание...
— Особенным разумом, лэрр! — тоном, не терпящим возражений повторяет старик. Хотя, какой же он старик? Мужчина в самом соку... Если пьёт настойку из воггского корня, разумеется... — Я не говорю о мудрости, заключённой в строчках букв... Я говорю об их собственном разуме.
— Любопытная теория... Поясните, в чём она находит выражение на практике.
— Я много наблюдал... — граф, нашедший внимательного слушателя, перешёл на тон изложения, весьма напоминавший учительский. — И заметил, что люди, которые пренебрежительно относятся к книгам, в свою очередь, вызывают у книг похожее отношение.
— А именно?
— Например, искусно прячутся на полках... Вам смешно? — он заметил мою улыбку и слегка обиделся.
— Нет, граф, нисколько! Скорее, я улыбнулся своим мыслям... Почему же никто не обращает внимания на то, что каждая книга обладает... Давайте, назовём это всё же душой, а не разумом, потому что разум холоден и практичен, а страницы книг согревают сердца...
Галеари растерянно моргнул.
— Не ожидал...
— Чего Вы не ожидали?
— Найти в лице лэрра столь тонкого ценителя... Признаться, я полагал, что Вы не много времени уделяете...