На полюс по воздуху
Шрифт:
Как птицы, примостились на самых высоких, казалось бы недосягаемых местах алые флаги. Над памятниками царей — кумачовые полотна… Ветром революции сдуло с площадей и улиц черных, как гвозди, городовых, серебристых околоточных, подтянутых офицеров, тяжеловесных господ в бобрах и дам, не смеющих ступить на булыжник улицы, чтобы не повредить хитроумный и хрупкий башмачок. По мостовым, забегая на тротуары, с песней шагали отряды матросов, красногвардейцев. Безусый юноша в картузе и коротком пальто стоит на перекрестке улиц, и карабин за его плечами глядит дулом в землю. Дворцы решительно перечеркнуты кумачовыми
Алексей старается угадать больше, чем показывает город. Особняки, магазины и фирмы — мертвецы. Им еще не прикрыли глаза пятаками. Роскошные подъезды, еще не распахнувшие навстречу толпе тяжелые двери, — это еще не взятые бастионы врага».
Вот взятию этих больших и малых бастионов врага в Петрограде, защите Петрограда от белой армии генерала Юденича на дальних его подступах и посвящен роман «Лицом к лицу», написанный талантливой рукой писателя-коммуниста.
* * *
Хотя Александра Гервасьевича я знал с довоенных лет, но дружеские отношения у нас установились уже после Великой Отечественной войны, когда он вернулся в Ленинград.
Лебеденко всех удивлял своей энергией, был по-юношески активен. Он непременный участник писательских собраний, творческих дискуссий, встреч с читателями. Особенно много внимания он уделял воспитанию молодых писателей. Это были годы его большого душевного подъема, второй молодости.
В разное время мне приходилось работать с Александром Гервасьевичем в правлении ленинградской писательской организации, встречаться в редакции «Звезды» как с автором журнала, бывать вместе с ним у наших общих друзей. Он был значительно старше меня, но разницы в возрасте я никогда не чувствовал.
Александр Гервасьевич был человек опытный, многознающий, широко эрудированный, принципиальный, неподкупный, отзывчивый и добрый. С ним всегда было приятно беседовать на разные литературные темы или просто о житейских делах.
Бывая у него, я иногда наблюдал, как он работает. Напоминал он мне мастерового человека. Писал неторопливо, несуетно, сосредоточенно. И, лишь закончив страницу или записав свою мысль, обращался к собеседнику. У него были сильные руки, широкие ладони, как у кузнеца или резчика по дереву. Пожмет руку — и онемеет на какое-то время рука. И это в 80 лет!..
В последние годы своей жизни Александр Гервасьевич не раз брался за перо, чтобы откликнуться на волновавшие его темы современности. Он написал повести «Ошибка в пути», «Девушка из тайги», роман «Дом без привидений» и другие произведения.
Он очень переживал, что из-за давней болезни ноги лишен возможности более активно участвовать в общественной жизни писательской организации, не может бывать на фабриках, заводах, новостройках, ездить по стране, видеть все то новое, без чего немыслима работа писателя. Хотя, правда, даже прикованный к своему креслу, он в домашних условиях встречался с людьми разных профессий и судеб. Но ему хотелось большего!
Особенно трудно было ему, заядлому путешественнику, без поездок в дальние края и дальние страны. Он говорил:
«Ничто не может заменить писателю поездки, общение с новыми местами и новыми людьми. — И дружески,
Я, кажется, внял его советам, в последнее время много ездил, в том числе по западным областям Украины, по большим и малым городам Галичины, где в годы первой мировой войны шли ожесточенные бои между царскими и германо-австрийскими войсками. В этих поездках я часто вспоминал и самого Александра Гервасьевича, и его романы…
Скончался Александр Гервасьевич Лебеденко в 1975 году, в возрасте 83 лет.
Книги, которые он написал за свою жизнь, актуальны и сейчас, интересны современному читателю. А таким монументальным романам, как «Тяжелый дивизион» и «Лицом к лицу», уготована долгая жизнь.
Георгий Холопов
Лыжи, собаки, корабль, самолет, дирижабль
Северный полюс — это самая неприступная крепость.
Ее брали несколько столетий.
Самые смелые и самоотверженные люди платили жизнью за то, чтобы только приблизиться к этой таинственной точке земного шара.
На многие тысячи верст между берегами Америки, Азии, Европы раскинулся угрюмый Северный Ледовитый океан. Круглый год почти все это многотысячеверстное пространство покрыто сплошными ледяными полями. Это — молчаливая безжизненная ледяная пустыня.
Как одолеть ее?
Люди испробовали все средства, чтобы добраться к центру этой ледяной пустыни: корабль, сани с собачьими упряжками, лыжи, воздушный шар, аэроплан и дирижабль.
Разрешить эту задачу удалось только воздухоплаванию{1} — только по воздуху удалось человеку пронестись над мерзлыми морями, над ледяными полями, над хаосом льдин и ледяных гор, через неприступное ледяное кольцо, закрывшее все пути к Северному полюсу и центру ледяной пустыни.
Аэроплан Бирда и дирижабль Амундсена пронеслись над мертвой пустыней, могилой многих отважных людей и экспедиций, шаг за шагом подбиравшихся к Северному полюсу с нечеловеческим упорством и часто без всякой надежды на успех.
Северный морской проход
Мне хочется рассказать об одной из первых экспедиций в полярные области, чтобы можно было представить себе, какие трудности встречает человек во льдах полярной пустыни.
Уже давно человечество интересовалось вопросом, можно ли на корабле по морю пройти вдоль северных берегов Америки из Атлантического океана в Тихий. Известно, что к Северной Америке, к ее северным берегам, прилегают многочисленные обширные пустынные острова. Восемь-девять месяцев в году все это — и ледяные поля, и обмерзшие острова, и северные берега континента — сливается в одну снежную пустыню, и только в течение немногих летних месяцев в проливах между островами происходит некоторая подвижка льда. Жилые места расположены далеко к югу, за тысячу верст от северного побережья Америки. Здесь нет благодатного дыхания Гольфштрема, и север Америки, расположенный на той же широте, что и север Европы, отличается гораздо более суровым, неблагоприятным для жизни климатом.