На пороге иных миров

Аксюта

– У тебя здесь есть выход в виртуальность?
– не ответив на его вопрос, спросила я у Ненни-Ро.

– Конечно, - она осторожно кивнула.
– Как бы я иначе присматривала за этой стороной человеческой жизни?

– Что и сама, там бываешь?
– полюбопытствовала я, несколько отвлекшись от охватившего меня озарения.

– Один раз, - немного смутилась она.
– На общем собрании.

– А. Точно. Там же было несколько драконов.

– Было. Я их тоже видела, - она расширила ноздри и сощурила глаза в тонкие щёлочки - выдала некий вариант драконьей улыбки.

–

Что, неужели человеческую аватарку использовала?
– удивилась я. Внешность - внешностью, но пластика движений у солеран совершенно иная, с человеческой не спутаешь.
– И как же тебя не раскусили?

– Выбрала себе образ, на котором все странности смотрятся совершенно нормально.

Я порылась в памяти, пытаясь вспомнить, кого же там видела, и кто мне запомнился. Точно. Я нарисовала пальцем в воздухе смайлик. Точка, точка, запятая - вышла рожица кривая. Ненни-Ро кивнула. Ручки, ножки, огуречик - получился человечек.

– Может вы всё-таки отвлечётесь от обсуждения самых модных аватарок, - не выдержал Мика.
– Хотелось бы всё же услышать, что за идея тебя осенила.

– Очень просто. Обратиться к искину. Он-то должен чувствовать станцию как собственное тело и наверняка быстрее и точнее нас определит искажения в пропорциях и обнаружит "паразитов".

– Кстати да, - подхватился Мика.
– Был бы он постарше и поопытней - вообще бы проблем не возникло. Но это действительно хорошая идея.

– Прямо сейчас и осуществим?

– А что, нужно дождаться пока этот сейкорский диверсант какую-нибудь крупную гадость сделает? Это пока он там сидит тихо. Выжидает, наблюдает или готовится к чему-то. Но ситуация может измениться в любой момент.

На этот раз не было ни шлемов, ни перчаток, мы просто оказались в виртуальной копии одного из неразличимо-похожих коридоров станции. Пустом коридоре. Никаких намёков, что в этом разделе виртуальности ещё хоть кто-то есть.

– Эй, Станция, - позвала я, обращаясь куда-то в пустоту. Странно, но, несмотря на то, что коридор был пустым и длинным, звук получился глухой. Словно тонул, вяз в окружающей нас тишине.

– Так мы до скончания века можем его высвистывать, - Мика оглянулся, но и сзади тоже никто не появился.

– Слушай, - продолжала я, не обращая на его скепсис внимания.
– Может, ты всё-таки какое-то имя придумаешь? А то как-то неудобно так к тебе обращаться: "станция".

– Почему?
– прямо передо мной возник молодой человек. Возник - не то слово, словно из заранее приготовленной формы отлился, но так быстро, что процесс его появления почти невозможно было отследить глазом.

– Потому, что станция - это стены, переборки, тор и купол с "чашей", приборы и механизмы, которые всё это нашпиговывают, - попыталась я выразить словами свои впечатления.

– Это всё я, - согласно кивнул искин.
– Человек, это тоже не только разум, но и клетки из которых состоят ваши тела. Кровь и кости.

Мне так и представился набор из крови, костей и клеток под названием "человек". Брр. Ну их, на фиг такие картинки.

– Людей много и у каждого есть имя, - я принялась осторожно подбирать доводы в пользу

своей идеи.
– Станций тоже много. И Искусственных Интеллектов. И у каждого есть своё имя или другое индивидуальное обозначение. К примеру, искина, который следит за исправностью функционирования моего жилища, зовут "Домовой". Ты мог его даже встречать здесь, в виртуальности.

– На неподотчётную мне территорию я не суюсь, - качнул головой искин.
– Но идею я понял. Индивидуальное обозначение я для себя выберу.

Я облегчённо выдохнула. Что-то мне подсказывает, что я сейчас занималась чужой работой. Нет, ну не может же быть, чтобы не было ответственного программиста, в должностные обязанности которого входит слежение за развитием станционного искина!

– Вы что-то хотели?
– он чуть приподнял лицо. Ещё в прошлый раз заметила, насколько скупая у этого искина мимика. В отличие от пальцев, которые при любом положении рук словно бы перебирали невидимые струны.

– У нас к тебе есть просьба. Не возражаешь?

– Нет, - качнул он ресницами.
– Я люблю выполнять поручения.

Пока Ненни-Ро с Миком наперебой вводили станционный искин в курс дела, я отошла в сторонку и присела у стеночки. Сегодня пришлось немало пошевелить мозгами, а здесь, в виртуальности почему-то усталость разума трансформировалась в мышечную боль. Как будто я пару часов с полной выкладкой проработала в тренажёрном зале, но заметила это только сейчас, когда напряжение чуть-чуть отпустило.

9

Я искала Мика, чтобы хорошенько на него поругаться. Выписал Лайама, отправил его на Землю, а мне даже полсловом не обмолвился, хотя знал, что я принимаю участие в судьбе приятеля. Даже навещала его пару раз. А, впрочем, узнала я, что Лая нет на станции, когда тоже решила разыскать его чтобы слегка поскандалить. Из отдела кадров мне чирикнула знакомая кадровичка, что этот немощный всё-таки оставил свою заявку о приёме на работу и резюме. О, дело не в том, что сейчас из него работник никакой, всё равно мне здесь ещё долго помощники не понадобятся, тут другое. За годы странствий Лайам основательно подрастерял толерантность по отношению к инопланетникам, которую тщательно и терпеливо воспитывали в нас наставники в годы учёбы. С таким противоречивым коктейлем из страха, раздражения, ненависти и пренебрежения, который в нём кипел, работать ксенологом на пересадочной станции нельзя. Где-нибудь в другом месте оно может и пригодится, но точно не здесь. И он это не мог не знать, он же профессионал, в конце-концов!

Мика обнаружился в складском отсеке, точнее, сначала я услышала его голос, гулко разносившийся по всему немаленькому помещению:

– ... с настройками программы дифференцировки материалов и багажа придётся работать постоянно. Однако чем больше туда записано, тем меньше вам придётся уделять ей внимания в будущем.

– Самообучающаяся система?
– голос Джеда Карсона звучал глуше и неразборчивей.

– До некоторой степени. Однако это всё же не искин, для такой простой работы их не создают.