На пороге перерождения
Шрифт:
— Во дела, — протягивает удивленно и по сторонам оглядывается. — Слушай, ну есть у меня одно местечко, куда пристроить могу тебя на одну ночь. Пойдёшь? Только отработать всё равно придётся.
Ну я и кивнула, всё равно не знала, что делать. А он мне в ответ кивает, мол — пошли. Я поднимаюсь, шагаю за ним. Никаких задних мыслей. Ничего не боюсь, кроме того, что в принципе не понимаю, где нахожусь. Идём-идём, выходим на главную улицу, и тут же натыкаемся на стражников, которые чуть не сбивают нас. Точнее, это мы чуть не сбиваем их. А если ещё точнее, то конкретно я, из-за растерянности, натыкаюсь на одного из охранников. Естественно, им
— Ты что, ведьма? Никогда таких глаз не видел.
Я тут же понимаю, что знаю, кто такая „ведьма“. Молча мотаю головой. А тот, что подобрал меня, в сторонке стоит, сам стражников боится, но заглянуть хочет — что же там такое увидел этот охранник.
Охранник отодвигается, смотрит на моего сопровождающего и командует:
— Твоя знакомая?
Мужчина сначала мешкает, не знает, что ответить, а потом как резко закивает.
— Да-да, моя подруга хорошая. Давно просто не виделись.
— А в подворотне чего делали? — докапывается стражник.
— Так ведь таверна у меня тут недалеко, вот вышел, прогуляться решил.
Даже я в этот момент понимаю, что у мужика явные проблемы с выдумыванием оправданий. А стражник и подавно.
— Так, значит, мне плевать, кто она тебе и как давно вы знакомы, девушку мы забираем с собой.
— Та-ак а… — мужичок не знает, что ответить.
— Никаких так, — отрезает стражник, и тут же что-то приказывает двум своим ребятам. Те тут же хватают меня под обе руки.
Так я и оказываюсь в городской темнице с ещё несколькими отбросами общества.
Проходит совсем немного времени, и вот меня вытягивают из темницы, ведут куда-то наружу. Приводят к старику в рясе. После чего тот говорит:
— Монах проверит тебя. Если ты хоть как-то причастна к роду ведьм, сожжём тебя на костре».
— Чёрт. Сжечь заживо? На костре? За что? — не выдержал я.
— Ты не понимаешь?
— Нет, поясни.
— В империи принято сжигать ведьм. Это такая традиция. Ведь якобы только так можно убить ведьму.
— Ведьмы… — повторил я про себя, пытаясь распробовать слово на вкус. Но вспомнить его так и не вышло. — Что за ведьмы? — в конце концов поинтересовался я.
— Ты ведь сейчас шутишь? — удивилась девушка.
— Ни капли.
Оба глаза особы, сидящей напротив, уставились прямо на меня. Да так, что ещё чуть-чуть, и они бы выкатились наружу.
— Ладно, — она опустила взгляд, как бы уходя от темы моего непонимания, а затем посмотрела на меня снова. — Оказывается, ты знаешь о своей жизни даже меньше, чем я о своей.
Что есть, то есть. Увиливать не стал. Но и подтверждать тоже не спешил.
— Ведьмы, — продолжила девушка, — по слухам, это существа, живущие на континенте. Говорят, что они способны внушать всякое. Могут
Судя по всему, на континенте кто только не обитает…
— Удивительно, ни разу не слышал об этом.
Удивительно? Кажется, пора перестать удивляться. Удивительно, что я вообще удивляюсь чему-то новому. Потому что в последнее время это уже стало рутиной.
Девушка медленно покачала головой.
— Удивительно только то, что ты знаешь меньше моего, — снова надавила она.
— Да уж… — не стал спорить я, переводя тему в более приятное русло: — И что дальше? По поводу истории.
Как ни в чём ни бывало девушка продолжила:
— Монах провёл беглый осмотр, после чего огласил вердикт — она ведьма. Естественно, я с его решением была не согласна, хоть тогда даже, как ты, не понимала, что ещё за ведьма. Но меня быстро скрутили, даже не позволив ничего обжаловать. Чуть позже снова закинули в темницу. Уже на следующий день должна была состояться моя казнь.
— Но не состоялась, — догадался я.
— Не состоялась, потому что я, будучи подвержена страху и полнейшему непониманию происходящего, сорвалась на одном из заключённых, что пытался до меня докопаться. Меня не остановило даже то, что он был в соседней клетке. Всю ночь он смеялся и вслух фантазировал на тему того, как сладко бы имел меня, если бы у него была возможность.
— А потом?
— А потом я не выдержала. Вскочила с места, подошла к решётке, и, понятия не имею, что во мне сломалось, но я голыми руками развела прутья в стороны и вошла в его камеру. Схватила его за шею, одной рукой подняла над землёй, сдавила, услышала хруст, и тут же поняла, что он уже мёртв. На волне эйфории, тут же с лёгкостью откинула мёртвое тело в сторону и зашагала на выход. Опять раздвинула прутья, без проблем оказавшись на свободе.
Я покачал головой, показывая заинтересованность в рассказе.
— Увидела, как с дальнего конца комнаты ко мне бежит охранник. В итоге он тоже не выжил. Но до улицы я так и не дошла. На середине пути в глазах всё помутнело, и я отрубилась. Проснулась уже на арене.
— Знакомая ситуация, — поделился я.
— Быстро разобравшись с соперником, я было хотела прикончить всех остальных, кто устроил это, но, как только ко мне подбежала стража, силы снова будто бы покинули меня. Не могу ничего сделать и всё. О раздвигании металлических прутьев уже и речи не шло. После этого меня быстро отвели к хозяину школы — к старому ещё хозяину, который заправлял тут раньше. Тот сказал, что, если я хочу жить, то буду работать на него. А если же нет, то отправлюсь туда, куда должна была отправиться — прямо в пекло костра. Ну и так как выбора у меня уже не было, то пришлось дать молчаливое согласие. Так я и дожила до сегодняшнего дня, до сих пор не зная, кто я. Сколько раз пыталась порезать себя, нанести какой-нибудь вред, никогда ничего не получалось. Кожа как будто тут же превращается в камень. Но как только я пытаюсь сбежать, пытаюсь бороться с охраной, меня тут же одолевает слабость, вплоть до того, что я и вовсе теряю сознание.