На пороге соблазна
Шрифт:
— Денег мало не бывает, — пожала я плечами. — Вот только несколько тысяч баксов не сравнится с прокаченной на полную тачкой.
— И ты поняла это только сейчас? — прищурился Игнатов. Чуть наклонившись вперед, он улыбнулся сильнее, обнажив зубы. — У меня с тем утырком давние терки. Тачка перешла ко мне именно поэтому.
— Какие терки? Из-за чего? — спросила я, впрочем, не рассчитывая получить ответ. Май ожидаемо мотнул головой.
— Это не твоего ума дела. Считаешь, что заезд прошел не по правилам? Вали к Рашу и говори на эту тему с ним.
— Зачем мне Раш? Я хочу
— О, нет, нет, нет! — вновь рассмеялся Май, выставив ладони вперед. — Никаких заездов. Я с тобой на одной трассе больше не катаю. Не люблю грязные игры, детка.
Меня передернуло от этого пренебрежительного обращения, но я постаралась взять себя в руки. Нервно поправила маску и уточнила:
— Ты не любишь любые грязные игры или только чужие?
— На что ты намекаешь, блонда?
— Серьезно, Май? Ты пытаешься уязвить меня этим? — многозначительно хмыкнула я, переведя взгляд на его волосы.
— Зачем тебе тачка Лукашина? — в лоб спросил меня Май. Я равнодушно пожала плечами, напустив на себя скучающий вид:
— Решила расширить свой автопарк.
— Ты знаешь, что о тебе думает Лукашин?
— Нет, — коротко ответила я.
— Он считает, что мы работаем в связке. — Его глаза прищурились, взгляд стал тяжелым и вязким.
— Мне плевать. Он не знает, кто я и где меня искать. А если каким-то чудом и найдет…
— Я отдал его машину Рашу, — перебил меня Игнатов, резко встав и натянув куртку. — У него ее и клянчь. Он к тебе явную слабость питает, раз закрывает глаза на твои выходки во время заездов.
— Я не нарушаю правила, — заметила, тоже поднимаясь.
— Мне похуй. Отвали, дура, — буркнул Игнатов. Развернувшись и спрятав руки в карманы куртки, он зашагал к компании ребят, которые столпились возле одной из машин с пластиковыми стаканчиками в руках.
Я проводила его взглядом и оглянулась. Задача усложнялась. Полчаса назад я считала, что обставить Игнатова на трассе и таким образом вернуть тачку больного придурка, отравляющего мне жизнь, не составит труда, то сейчас, когда Врыкса перешла к Рашу…
Черт, ему мне было нечего предложить.
Для всех в тусовке я была инкогнито. Для всех, кроме Раша. Впуская меня в эту компанию, Раш потребовал показать документы. Это было ожидаемо, и я не стала возражать, выложив нашему безоговорочному лидеру и постоянному оргу и паспорт, и доки на машину. Раш не был идиотом, он наверняка уже навел справки о Лукашине. Узнал, с кем тот общается и водит дружбу. И кто девушка его лучшего друга — тоже.
— Ладно, попытка не пытка, Резкая, — проворчала я себе под нос. Отыскав взглядом фигуру Раша, я двинулась к нему, прикидывая в уме, какие аргументы использовать для уговоров.
Пока было глухо. Ни выхода, ни даже самой узкой, крошечной лазейки.
— Раш, — окликнула я орга, когда оказалась за его спиной. Он обернулся и поприветствовал меня сдержанным кивком:
— Амели.
— Есть минутка? Хочу поговорить.
— Один момент, — поднял Раш вверх указательный палец. Сложив ладони рупором, он громко оповестил присутствующих: — Допиваем кофе и начинаем расчистку!
Несмотря на басы клубной
— Богатенький мальчик плачет без своей игрушки?
Я не стала разыгрывать из себя дуру и кивнула. Потом вздохнула и, скрестив руки на груди, призналась:
— Он мне жизни не дает, Раш. Придумал, что я на побегушках у Игнатова, грозится рассказать все моему парню.
— Да-да, любимый сына прокурора, — тихо пробормотал Раш. — Как только тебе удается его за нос водить… От меня чего хочешь?
— Май сказал, что отдал тачку тебе.
— Да. Не могу сказать, что не удивился такому решению, но был бы идиотом, если бы отказался. Амели, при всем моем уважении к тебе, Врыксу я не отдам. Калифорния продул свою малышку в споре. Его никто не заставлял ставить машину. Мог плюнуть и спокойно уйти. — Раш повернулся к стоявшему рядом столу и налил в кружку кофе из термоса. — По документам все честно. Так что ко мне не должно быть никаких вопросов.
— Раш…
— Так. Давай я сэкономлю нам обоим время. — Он подул на кофе и сделал осторожный глоток, приглядывая за развернувшейся уборкой трассы. — Ты знаешь наши правила. Калифорния машину проиграл. Из-за тебя, ретроградного Меркурия или сучки-судьбы — неважно. Вернуть ему Врыксу я не могу, меня попросту все наши не поймут. Договор есть договор.
— Тогда позволь ему отыграться.
— Нет, — категорично отрезал он, бросив на меня недовольный взгляд. — Его дисквалификация окончательная и обжалованию не подлежит.
— Ты настолько веришь Маю? — прямо спросила я его.
— Я не верю никому. Кроме Тины. Но она моя жена, попробуй ей не верить, — усмехнулся парень, найдя взглядом супругу. — Май с нами давно, косяков за ним нет.
— А если Ник их найдет?
Раш повернулся ко мне, нахмурив брови. С минуту он о чем-то размышлял, а затем кивнул:
— Найдет доказательство того, что Игнатов барыга — пусть приходит. Я его выслушаю. Но передай дружку своего дружка, — короткий смешок, — что времени у него не так уж и много. Я планирую сделать Врыксу призом в октябрьском стритчеллендже. Так что Калифорнии лучше поторопиться.
Вспыхнувшая секунду назад радость мгновенно потухла, превратившись в едкий дымок, от которого сперло дыхание. Скотство! Я сомневалась, что Лукашин за месяц выведет Игнатова на чистую воду.
Раш дождался моего кивка и с ехидцей поинтересовался:
— На уборку останешься?
— Нет, завтра в универ, нужно подготовиться к семинару, — виновато опустила я голову.
— Тогда косарь в кассу и свободна, — великодушно «отпустил» меня он.
Отдав Тине откуп за отлынивание от общественных работ, я попрощалась с ребятами и села в Додж. По привычке потянулась к рюкзаку, чтобы проверить, не звонил ли мне кто, и замерла, когда пальцы обхватили любимый брелок, прицепленный к собачке. Металлический диск ощущался иначе.