На пороге войны

Емельянов Василий Семенович

А.Ф. Иоффе умел заворожить своих слушателей, вызвать у них глубокий интерес к излагаемой им научной проблеме и жажду деятельности по ее решению. Вскоре наши отношения с А.Ф. Иоффе стали близкими, дружественными и продолжались оставаться такими вплоть до самой смерти Абрама Федоровича.

Академик Иоффе привлек к исследованиям по броне ряд сотрудников Физико-технического института, директором которого он в то время был, и поставил много интересных исследований. По его поручению профессор И.и. Давиденков стал работать над созданием новых методов испытания металла, применительно к условиям службы брони. В те дни были разработаны конструкции скоростных копров для ударных

испытаний. Скорость, при которой совершался излом образца, достигала несколько сот метров в секунду – вместо принятых в практике восьми метров. При этих испытаниях были обнаружены новые явления, заставившие всех нас задуматься. Были также созданы установки для скоростной киносъемки самого процесса прохождения пули через броню, и это изменило многие наши представления. Нам всем очень хотелось возможно глубже проникнуть в тайны того, что же происходит при движении пули или снаряда через броневой лист.

Мне казалось, что ясное представление об этих процессах позволит нам сознательно оценивать каждую технологическую операцию и значительно упростить технику контроля.

Все попытки связать броневые качества стали, то есть ее стойкость против снарядного и пулевого обстрела, ни к чему не приводили, несмотря на многочисленные исследования, проводившиеся как у нас, так и в ряде других стран. А.Ф. Иоффе с энтузиазмом занялся проведением исследований. Он умел не только привить вкус к научным поискам, но обладал особым даром ясно объяснять самые сложные процессы и явления. При своих объяснениях он часто прибегал к аналогиям.

Уже значительно позже, когда решалась атомная проблема, судьба вновь свела нас. Вспоминаю, как А.Ф. Иоффе объяснял мне сложный процесс предложенного им метода разделения изотопов.

– Мы, следовательно, имеем с вамп поток электрически заряженных ядерных частиц. Часть из них легкие, а часть тяжелые. – Иоффе задумался. Потом он оживился и, улыбаясь, произнес: – Вы, надеюсь, помните детскую игру в «коши-мышки». Мышка убегает от преследующей ее кошки, а остальные участники игры мешают кошке поймать мышку. Вот давайте проследим за тем, как происходит процесс «убегания» легкой заряженной частицы. – Иоффе взял лист бумаги и начал рисовать схему.

По всей видимости, многие большие ученые любят прибегать к аналогиям. Так строили свои объяснения и ученики Иоффе. Этот метод часто использовал и Игорь Васильевич Курчатов – один из талантливых учеников

Знакомство с техническими требованиями, изучение различных предложений, поступавших в управление, ознакомление с тем, что делалось раньше, занимало все рабочее время, не хватало даже вечера и приходилось засиживаться до глубокой ночи. Да, кроме того, бесчисленные заседания – нужные и ненужные.

Рассматривая старые материалы, я натолкнулся однажды на упоминание о предложении некоего Деренкова относительно производства брони.

Я поинтересовался у одного из старых работников наркомата, имевшего отношение к производству брони, в чем состояло предложение Деренкова.

– О, деренковщина – это интересный этап в истории броневого производства! – воскликнул он. – Я не помню точно, когда это было, но если мне память не изменяет – в самом начале тридцатых годов.

Вот что он рассказал об этой истории:

– Мы начали тогда заниматься производством танковой брони, и, как это всегда случается в каждом новом деле, не все у нас клеилось. И вот тут появился Деренков – здоровенный мужик, с окладистой рыжей бородой, в смазанных сапогах, косоворотке, подпоясанной шпуром с кистями. Он добился приема у одного из высоких начальников и заявил: «Инженеры вас обманывают, они нарочно выдумывают различные

сложные стали, чтобы себе набить цену, а о том, сколько такая сталь народу нашему стоит, не думают. Я могу предложить вам броню по целковому за пуд. Можете испытать. У меня есть образец для пробы». Он показал небольшой стальной лист. «Вот видите, это простое котельное железо, науглероженное с одной стороны. Все! И никаких никелей и хрома не требуется, а от бронебойной пули защищает не хуже, чем броня, которую изобрели ваши инженеры». Ну, конечно, было дано указание произвести испытание брони, предложенной Деренковым, и произошло невероятное – она выдержала испытание! Почему – никто не знает до сих пор. То ли в патронах был порох влажный, то ли заряд мал, то ли еще что произошло. Неизвестно. Но факт – выдержала! Деренкова немедленно представили к ордену, а заводу предложили перейти на производство брони по его методу – по цене целковый за пуд. На заводе пошел стопроцентный брак, начался ропот. Кое-кто из инженеров прямо называл это аферой и очковтирательством. Начались неприятности – кое-кого из инженеров завода и наркомата обвинили во вредительстве. Больше года продолжались эти мучения, пока кто-то разумный не настоял на тщательной проверке. Вот тогда-то Деренкова выставили, а вся эта история получила наименование деренковщины.

Имейте в виду, что вокруг новых военных заказов вертятся иногда сомнительные личности, я не утверждаю – враги или шпионы, но люди, которые получают немалые деньги за свои предложения, а пользы от них столько же, сколько шерсти от черепахи. Вы с этим еще столкнетесь.

И я действительно с этим скоро столкнулся.

Однажды ко мне на прием пришел уже немолодой инженер. Он представился инженером-механиком, занимается изобретательством. Благообразное лицо и скромность, с которой он начал разговор, располагали к нему.

– Я не металлург, а механик, – сказал он, – и вас может удивить, почему я вдруг вторгаюсь в чужую область техники. Заранее прошу извинить, но выслушать. Может быть, я где-то и грешу, хотя мне и кажется, что я не ошибаюсь.

Общеизвестно, что при разливке стали и при ее остывании кристаллизация начинается у стенок изложницы.

Кристаллы начинают расти внутрь слитка. Последним застывает металл в центральной его части. Здесь же преимущественно концентрируются и основные загрязнения – шлаковые и газовые включения.

Периферийные слои металла, таким образом, чище, нежели в центре. Вы изготовляете листовую сталь – броневые плиты. Для вас особенно важно, чтобы здоровой была как раз центральная часть, так как при механической обработке вы удаляете металл поверхностных слоев, то есть наиболее здоровый. Как улучшить качество стали, и не знаю, а вот как выровнять состав ее так, чтобы не было разницы в качестве в центре и на периферии слитка, мне кажется, этого можно добиться. Что, мне представляется, нужно для этого сделать? Но прежде чем ответить на этот вопрос, я хотел бы рассмотреть вначале сам процесс остывания жидкой стали в изложнице. Можно попросить лист бумаги?

Я протянул ему большой блокнот.

– Вот смотрите. – Он нарисовал схему изложницы и стрелками пометил направление роста кристаллов. – Почему это происходит? Потому что стенки изложницы отбирают у жидкой стали тепло и в массе стали создается большая разница температур. Если бы эту разницу значительно уменьшить, тогда сталь остывала бы во всем объеме почти одновременно и свойства стального слитка были бы более однородными. Правильны мои рассуждения?

– Как будто бы правильны, – подтвердил я. – Но как этого добиться? Каким путем можно заставить остывать сталь сразу во всем объеме?