На последней парте
Шрифт:
Кати заскочила в эспрессо к Этуке, чтобы рассказать наконец кому-нибудь свои новости. У кассы стояла очередь. В такое время дня у Этуки всегда много работы. Кати переминалась с ноги на ногу, не чая дождаться, когда же очередь станет меньше. Наконец она оказалась перед Этукой.
— Я буду доктором в пьесе «Не обманывай!» — выпалила она и, не успела Этука рта раскрыть, затараторила дальше: — Доктором буду, как наш доктор Шош. Правда, он по-настоящему доктор, а я только в школе доктором буду!
— Кто такой доктор Шош? — спросила наконец Этука,
— Он в нашем доме на третьем этаже живет, но это не важно сейчас! Я выступать буду на елке!
Пока Кати, перескакивая с пятого на десятое, единым духом выложила про события сегодняшнего утра, Этука вынула из ящичка, где у нее лежали деньги, свою пудреницу, открыла ее и старательно напудрила носик. А потом сказала:
— Если на этот концерт будут пускать и взрослых, я пошла бы. Хоть посмотрю, какая из тебя докторша!
Кати растроганно созерцала напудренный носик Этуки. «Феттер обязательно спросит, к кому пришла эта красивая девушка, и я отвечу ей тогда: «Представь себе, ко мне!» Но вслух Кати ничего не сказала. Только выбрала самую красивую астру и бросила Этуке на колени. Она была уже в дверях, когда услышала за спиной:
— Ах ты, глупышка маленькая!
На другой день она получила от Феттер отпечатанную роль, еще в тот же день прочитала ее всю… И вот — роль пропала, бесследно исчезла!
Что же теперь будет?!
8
Что было? Был воспитательский час, которого Кати не забудет никогда в жизни. А потом… Но расскажем все по порядку, тем более что за это время произошло и еще кое-что.
Завела всю волынку, конечно, Феттер. Она поднялась с места и запела, запела:
— Тетя Дёрди, простите, пожалуйста, но Кати ведет себя безобразно… Мы собрались на первую репетицию, а Кати вдруг исчезла. Кладек всю школу обегал, но Лакатош нигде не было.
— Я даже в кабинет физики заглянул, хотя там урок шел у восьмиклассников, — сказал Кладек.
Вся сжавшись, Кати сидела за своей партой. «Здорово же ты придумал — меня среди восьмиклассников искать!» — невесело усмехнулась она.
— Мы ждали ее целых полчаса, тетя Дёрди, — продолжала Феттер. — Наконец явилась. Спрашиваю, где была, а она мне: уходила, вот и все. Спрашиваю: зачем? Она только плечами пожимает. И вдруг заявляет, что роль потерялась! Да еще таким тоном, словно ее это ничуточки не интересует. Тетя Дёрди, я предлагаю, чтобы те, кто так относится к концерту, не участвовали в нем!
«Какой же голос у нее противный, тягучий!» — возмущалась в душе Кати.
— И опаздывает всегда! — прибавила Виола Кертес. — Вы, тетя Дёрди, не знаете, а ведь она никогда не приходит в школу без четверти восемь!
«После Феттер самая противная Кертес».
— И еще она дерется, — заявила Като Немеш.
«Да и ты не такая уж тихоня, когда наябедничать можно!»
— Дети, послушаем сперва Кати. Может, у нее была серьезная причина и потому она опоздала. И роль, возможно, уже нашлась. Нельзя судить
— Знала.
— Ну, и?.. — Голос тети Дёрди звучал уже раздраженно.
Кати молчала и с ужасом чувствовала, что губы ее растягиваются в улыбку.
Но ведь она совсем-совсем не хотела улыбаться. Да и что тут смешного, если в магазине в тот день утром не было яиц и дяденька продавец сказал Кати, чтобы приходила в полдень, их к тому времени привезут. Вот она и побежала сразу после уроков, думала, успеет купить яйца за переменку. Но в магазине оказалась пропасть народу. Пришлось постоять — ведь папа придет с работы голодный, надо же его накормить!
— Отвечай, где ты была после уроков? — Тон у тети Дёрди становился все суровей.
— Так просто… уходила, — пробормотала Кати дрожащим голосом.
— Безо всякой причины?
— Да.
— Сядь, видеть тебя не хочу! — окончательно рассердилась тетя Дёрди. Усталым движением она поправила очки и сказала: — Мы должны наказать Кати Лакатош. Пусть члены комитета выскажут свое мнение. Ты уже сказала, Аги, теперь твой черед, Марика.
Марика встала.
«И ты будешь против меня», — с укоризненным видом посмотрела в ее сторону Кати.
— Я тоже считаю, что роль у Кати надо отобрать. Научится порядку, по крайней мере. И что опаздывает она, правда. И на репетицию не пришла вовремя, пятерых дожидаться себя заставила. Репетиция вообще не состоялась, потому что Кати даже роль свою потеряла.
«Значит, не хотите, чтобы я была доктором? А как же с Этукой? Ей уже нельзя будет прийти? Я помню, как начиналась роль, там были такие слова: «На что, девочка, жалуешься?»
— И из танцевальной группы надо исключить ее, — сказал Кладек.
«Тетя Луиза говорила, что перед танцами всем девочкам вплетет красный бант в волосы. Костюмов, она сказала, не надо, чтобы не утруждать мам. Мам! Тетя Луиза не знает даже, что у меня и нет вовсе мамы. Ну да теперь уж все равно — и костюм, и бант, и роль… Нужно было встать и сказать им, что я за яйцами уходила. Папа целый день на работе, Шаньо тоже, а дома ничего не было, только жиру чуточку. У Феттеров-то приходящая домработница. Вон как расхныкалась Аги сегодня утром: «Ох, ах, Марика забыла мне яблоко положить!» У Кладека мама работает, но он на продленном дне, да и вообще мальчиков не заставляют помогать дома. Ну, а Персик? У нее мама дома. И у мамы ее только и заботы, что дочку свою холить. Они вот здесь за углом живут, я сама видела, как мама провожает ее до калитки да еще машет на прощанье. Ну, откуда им всем знать, каково это, когда во что бы то ни стало нужно бежать в магазин, иначе вся семья останется без ужина. Да встань я сейчас и расскажи им об этом, ведь умрут со смеху. Особенно Коняшка, — так заржет, словно и вправду конь настоящий!»