На практике у врага
Шрифт:
Лукиан как будто того и ждал. По его лицу расплылась довольная улыбка. Огненно-рыжая аура заполнила поляну, выстраивая коридор.
– Иди ко мне, - властно произнес мастер огненных иллюзий, и от его тона по моей коже побежали мурашки.
Учитель с остекленевшим взглядом шагнул вперед. Я огляделась и с ужасом поняла, что никто и не подумает вмешаться. Руперт сжал мое плечо, словно старался удержать от глупостей. Тогда я осторожно завела руки за спину, молясь, что никто не почувствует то, что я собираюсь сделать. Боль должна привести его в чувство, но не обезоружить…
Пока все взгляды были прикованы к моему кровнику, мои пальцы вспыхнули синим, и я позволила куску льда растаять. А затем снова рывком пропустила силу через свою половину ядра, возвращая ледяную поверхность на место.
Ару вздрогнул и пошатнулся, когда лед почти исчез. Лукиан мгновенно оказался рядом и ударил его в сердце. Я почувствовала, как осыпается мое заклинание, и в ужасе закрыла рот ладонью. Но в следующий миг взгляд кровника снова стал осмысленным. Ару пошатнулся снова, но вместо того, чтобы осесть на землю, ударил в ответ.
Отскочить рыжий не успел. Объятая пламенем рука учителя коснулась груди Лукиана. Яркая вспышка озарила поляну, и в следующий миг плотный поток огня отбросил мастера огненных иллюзий прочь, сбивая его с ног. Заклинание потащило огненного по земле. Наконец, пламя погасло, но рыжий все еще не шевелился. Под ним растекалась лужа крови. На поляне воцарилась мертвая тишина.
– Одним ударом… - услышала я отчетливый шепот Эттвуда.
– Силен.
Ару выждал несколько мгновений, а затем медленно развернулся и направился ко мне.
– Леди Суру, вы удовлетворены?
– спросил кровник.
В его глазах светилось торжество и какое-то совершенно детское самодовольство. Я обескураженно кивнула, и он молча направился к карете. Хейги разом бросились к Лукиану, который лежал без сознания. Один из них остановился и прорычал в спину моему учителю:
– Ты ответишь за это, Рой Ару.
– Никодемус Хейг, глава рода, - свистящим шепотом пояснил Руперт и быстрым шагом направился вслед за другом.
Я хотела пойти с ним. Но неожиданно рядом со мной оказался тот самый менталист, господин Варго. Старик тепло улыбнулся, заглядывая мне в глаза, и попросил:
– Потерпи немного. Проверю свою работу.
Я послушно застыла на месте, и длинные сухие пальцы коснулись моего лба.
– Не стоит так тревожиться, - мягко сказал он.
– Рой не так серьезно ранен, а Лукиан не мертв, так что Юлиус только отругает этого настырного юнца. А тебе советую успокоительный отвар на ночь. Для юной леди, которая едва стала совершеннолетней, у тебя здесь слишком бурная жизнь.
После этого он ушел, а я направилась к карете. И застыла на месте, стоило мне открыть дверцу и увидеть, что там происходит. Руперт выругался и рывком втянул меня внутрь. Мой кровник выглядел так, что краше в гроб кладут. Необычайно бледное лицо, слабое дыхание, закрытые глаза. На его груди снова дымилась странная рана. Я с ужасом смотрела на три глубокие царапины, из которых ручьем лилась кровь.
Руперт попытался меня успокоить:
– Все будет хорошо. Это не первый
Ару приоткрыл глаза и процедил:
– Нужно ехать домой, и рана закроется.
Словно в ответ на его слова экипаж тронулся. Я сидела ни жива, ни мертва, пока Руперт обрабатывал раны моего учителя. И снова была не в силах оторвать взгляд от стекающей по его животу крови. А еще меня не покидало чувство, что рана выглядит не так, как в прошлый раз.
Наконец, кровь перестала течь, порезы перестали дымиться, и плотный слой мази скрыл рану. И только тогда до меня вдруг дошло, что в прошлый раз алые полосы были длиннее и смещены вправо, а не влево. По спине побежали мурашки. Я не могла найти ни одного подходящего объяснения этому. Застегивая рубашку, Ару спросил:
– Что от тебя хотел Варго?
– Ничего, – поежилась я.
– Посоветовал успокоительный отвар на ночь.
– Значит, примешь, – постановил учитель.
Я удивленно посмотрела на него и возразила:
– Зачем? Со мной все в порядке.
– Ты свое лицо видела, когда он перед иллюзией застыл?
– заботливо спросил Руперт.
– Кстати, я думал, что на тебя не действует магия Лукиана.
На бледном лице Ару промелькнула тень:
– Обычно не действует.
Он выразительно коснулся груди. И Руперт уверенно сказал:
– Кто-то рассказал им.
– Исключено, – мотнул головой кровник.
– Разве что кое-кто слишком много болтает в общежитии.
Он выразительно посмотрел на меня. Я оскорбленно произнесла:
– Ничего подобного!
– Герхард сказал бы тебе об этом, - покачал головой Руперт.
– Мое мнение ты знаешь…
– Исключено, – отрезал Ару, и в карете воцарилась тишина.
Меня высадили у ворот Эйехона.
– Не пропусти следующее занятие по законодательству, - напутствовал Ару.
– Практика через два дня.
После этого дверца захлопнулась, и экипаж отправился к дому кровника. Я развернулась к дверям Академии и наконец, вздохнула с облегчением. Ару все-таки размазал по полю Лукиана, причем весьма зрелищно. И теперь я избавлена от навязчивого внимания мастера огненных иллюзий. А еще только в этот момент я поняла, что на поединке не присутствовали ни Герберт ре Айштервиц, который так настойчиво пытался примирить спорщиков, ни Лиор Шендан. И это вызывало тревогу. Я постаралась отбросить мысли о своем враге и направилась в общежитие. Организм, наконец, вспомнил о голоде, но завтрак я пропустила. Придется ждать обед. А пока можно почитать о дереве хай. Я должна понять, зачем оно Шендану.
Но моим планам в очередной раз помешали. У дверей моей комнаты стоял Кай. И смотрел он на меня предельно серьезно. От него снова шло ощущение странной силы. В коридоре мы были одни, и от этого было жутковато.
Я остановилась в паре шагов от третьекурсника и сообщила:
– Ару выиграл.
– Знаю, – кивнул он.
– Откуда?
– удивилась я.
С поля боя мы уехали первыми, вести не могли дойти до города так быстро!
– От Ханса, - терпеливо пояснил он.
– Точнее, Росо рассказал Тирсу.