Шрифт:
Пролог. Только вперёд!
Он лежал на мягком ворохе сухой травы, смешанной с хрупкими ветками, и смотрел вверх. Кроме обиды на собственную головотяпость, в мальчишке клубилась тревога. Одно дело, если в такую ситуацию попадаешь, когда рядом есть спутники – вытащат. Он же был один. Если не считать, конечно, преследователей, от которых он и нёсся час назад сломя голову среди деревьев и кустов, укрывающих старую артиллерийскую батарею. В какой-то момент густая трава под ногами раздалась, и он с размаха ухнул в чёрную дыру. квадратный литой бетонный колодец сжал хрупкое тело холодными объятиями, а затем десятилетний беглец по пояс провалился в эту охапищу сена, исцарапав голые коленки и ладони, которыми попытался в падении затормозить себя о стенки ловушки.
Выждав ещё пять минут, мальчик попробовал покричать в надежде, что по развалинам батареи кто-нибудь бродит – туристы или местные гуляки. Но наверху царили тишина и мозаика древесных крон, ловивших темнеющее небо на свои листья. А потом вечер стал превращаться в ночь. И без того прохладный колодец начала наполнять настоящая каменная стужа. Мальчик принялся ёрзать в в куче травы и валежника, и через минуту почувствовал, что опора поползла. Липкий ужас тут же вцепился в пятки. По рассказам старших он знал, что колодцы на батарее имеют глубину не меньше десяти метров. А ведь он тут пролетел всего метра два. Получается, что приземление состоялось на пробку из сена и веток. И если её теребить, можно провалиться намного глубже. От этой мысли мальчику стало по-настоящему нехорошо. Он представил, что под ним ещё много метров страшной пустоты. И затих. Никто не мог сказать, что ждёт на дне колодца: вода, камни, арматура или другое, не менее опасное. Но всё-таки что-то надо было делать. И мальчик стал потихоньку вывинчиваться из плотного снопа вверх. Минут через пять он уже смог улечься на спину, правда, пришлось водрузить ноги на стенку колодца, который в диаметре имел от силы метр.
Сейчас мальчик просто валялся, высматривая сквозь тёмные кроны неуловимые звёзды. Обидно и тоскливо стало уже чуть ли не до слёз. Но он упрямо морщился, прогоняя глаза "с мокрого места". Не хватало ещё на самом деле разреветься, как девчонка. Какой-то скребущийся звук снизу заставил мальчика замереть и вслушаться. Шорох повторился, а затем раздался бодрый писк. У мальчика внутри всё снова сжалось, а с губ сорвались тихие жалостливые слова:
– Ой, мамочка… Крыса…
Что поделать, у каждого в жизни есть нечто такое, чего он боится несмотря ни на что. У мальчика это были серые создания с голыми хвостами, наглыми мордами и бесконечным аппетитом. Стоило только вообразить, как его касаются сначала усы, а потом холодный нос, кожа мальчишки покрылась мурашками… Даже – мурашами величиной с гору. Он чуть было не кинулся снова на стены, но всё-таки сумел побороть панику и задумался. Если внизу крыса, то как она туда попала? Снизу подобралась, или в стене есть дыры? Проверять он не собирался, но размышления помогли отвлечься от собственных проблем.
Припухшие от постоянного прикусывания губы мальчишки растянулись в несмелой улыбке. Последние три дня в его жизни, наполненной бесконечными баталиями, оказались просто замечательными. Новые знакомые не просто приняли его в свою компанию. Оказывается, им без разницы, кто ты и откуда. Главное, чтобы человек хороший был… Снова накатила обида. До чего же несправедливо! Только что-то хорошее появилось на горизонте, как тут же всё опять испортилось. Запоздалый леденящий испуг заставил мальчика уткнуться носом в коленки, обхватив ноги руками. А ведь они действительно могут больше не увидится. Если он отсюда не выберется. Забавная девчонка и двое мальчишек вдруг оказались очень важными для него людьми. пусть они и знакомы всего ничего, но кому и когда это мешало?
Ему до одури захотелось увидеть и услышать новых друзей. А сверху начало накрапывать – пошёл дождик. Замёрзший мальчик зябко повёл плечами, смаргивая всё-таки проступившие слёзы. Капелька докатилась до губ и подарила вкус солоноватой воды. Мальчик вздрогнул, вспомнив о море. Ему обязательно надо выбраться отсюда! Просто невозможно не выбраться… Потому что он не осуществил
И именно с этой мыслью пришёл Ветер. Так всегда было в его жизни, когда он не знал, что делать и как быть. В мальчике просыпалось странное чувство сопротивления, помноженное на упрямство и даже злость. В такие минуты его правая щека начинала чувствовать этот самый Ветер. А в глазах появлялись странные синие пятнышки. Мальчик словно слышал его шёпот: "Иди! Не бойся! Пока ты меня ощущаешь – ты идёшь правильной дорогой! Поймай меня!" Как настоящий моряк, мальчик ловил этот странный Ветер, и его жизнь совершала очередной стремительный поворот. Вот только парусник не может идти против ветра, ему приходится лавировать. А он, со всеми своими синяками, упорством и стальной уверенностью в правильности того, что делает, разворачивался лицом к Ветру и шёл вперёд.
В почти полной темноте, с пятном тусклого ночного света наверху, мальчик вновь поймал свой Ветер, пружинисто выпрямился, вставая на ноги, и начал ощупывать стену колодца. Не такая уж она оказалась монолитная. Всё-таки от времени в ней появилось много трещин. И некоторые оказались настолько широкие, что в них можно было вставить пальцы, пусть и совсем на чуть-чуть. Закусив нижнюю губу, мальчик начал медленно подниматься, шкрябая ногами по бетону. Уже через минуту он ободрал костяшки на левой руке и чуть не оторвал ноготь на большом пальце левой же ноги. Было очень больно. Но мальчик упрямо полз по стене вверх. Он взмок и страшно устал уже через метр высоты. На полпути пришлось остановиться, кое-как зацепившись за щербатый бетон. Руки дрожали так, что мальчик побоялся надолго замирать. По его расчётам, до верха оставалось ещё много сантиметров. И каждый из них придётся преодолевать со всё большей натугой. Мальчик ощутил, как Ветер, бьющий в лицо, усилился. Значит, всё правильно, по-другому просто нельзя.
– Врагу не сдаётся наш гордый "Варяг", – прошептал он, облизал пересохшие губы, стараясь забыть о давящей жажде, и медленно двинулся дальше вверх. С каждым мгновением силы таяли, руки дрожали всё сильнее, ноги почему-то стали очень скользкими. Но мысль о падении вниз, на сено, и о том, что травяная пробка не выдержит второго падения на неё и проскользнёт до самого дна, холодным жалом давила под рёбра. В ушах поднялся громкий шум, смешанный с размеренным стуком чего-то совсем рядом. А потом сверху полился свет, кто-то схватил его за руки и бодро вытянул наверх. Ощутив под ногами землю, мальчик благополучно грохнулся на пятую точку и всхлипнул. Строгий мужской голос сказал кому-то в темноте:
– Ну вот! А вы боялись. Он уже и сам почти вылез. И чтобы здесь больше не шарахались, добры молодцы и красны девицы. Да, да, это я вам, миледи.
– Ой, у него руки ободраны! – взлетел в ночь звонкий девчоночий голос.
Мальчик осторожно приоткрыл зажмуренные глаза. Он тихо млел от счастья. Новые друзья всё-таки пришли и нашли его. А синий Ветер в последний раз дохнул на правую щёку и притих. Но они оба знали, что будет ещё не одно испытание, которое они преодолеют вместе, упрямо и до конца.
Часть первая. Порывы синего ветра
1. Бомжи, хулиганы и непечатки
Камешек оказался с характером. Он не забился в пустоту где-нибудь рядом со ступнёй, а настырно лез прямо под пятку. Вихрастый русоволосый мальчишка лет одиннадцати, наряженный в ярко-салатные шорты-"бермуды", чёрную майку и коричневые сандалеты, запрыгал по остановке, сильно взбрыкивая правой ногой. При этом левой рукой он балансировал, а правой заботливо придерживал большой чёрный фотоаппарат на широком ремне, болтавшийся на загорелой шее. Надежды просто вытряхнуть диверсанта не оправдались. Март, а именно так звали юного фотографа друзья, знакомые, родители и учителя, разочарованно вздохнул и задумчиво посмотрел по сторонам.